Синдром самозванки, или Единственная для Палача

Рокко Джулия

Я поспешила на зов.

— Что случилось, мой хороший?

— Фру-фру забрался в кусты и не хочет вылезать, — пожаловался Тай, и в самом деле не на шутку встревожившись.

Сегодня он впервые за долго время расстался со своим замызганным плюшевым зайцем, видимо, перенеся привязанность с игрушечного питомца на питомца живого и настоящего. К Фру-фру малыш относился очень серьезно и трепетно, поэтому сейчас хоть и старался изо всех сил не плакать, но глаза предательски блестели.

— Я думаю, нам нужно просто подождать и он сам

от туда выберется, когда захочет есть.

— А если с ним что-то случится? Если он застрянет? Или кто-то на него нападет? — тут же атаковал вопросами Тай.

Привыкший к постоянным несчастьям, что прежде сыпались на малыша как из рога изобилия, он просто не мог поверить в то, что все благополучно разрешится само собой.

— Эх, — не скрыла огорчения, — нужно было сразу подумать о поводке.

— К тому же, неизвестно, как долго ваш хомяк решит отсиживаться в розах, — заметил Рэтборн. — Нас ждут дела и я не намерен терять своё время.

От этих слов Тай заволновался ещё больше. Всё выглядело так, будто взрослые сейчас уйдут, бросив его один на один с проблемой.

— Лично я никуда не спешу, — поджав губы, объявила я и, понимая, что обдеру себе все — и лицо, и руки — решительным шагом направилась к кустам.

— Ай! — с досадой воскликнула, схватившись и уколовшись о первую же ветку кустарника.

— Это мардигарская черная красавица, — обхватив меня за плечо и вынуждая отойти в сторону, сообщил Рэт. — Она знаменита не только крупными цветами редкого темно-фиолетового цвета, но и чрезвычайно длинными острыми шипами.

Не понимая, к чему Лорд клонит, я смотрела, как Уркайский достает из кармана своего камзола тонкие кожаные перчатки и не спеша их надевает.

***

Ярость, густо замешанная на жгучей обиде, разъедала меня изнутри. Я неслась по просторному холлу второго этажа, не замечая, что оставляю за собою след из темных подпалин. Случилось то, о чем так настойчиво меня предупреждал здравый смысл.

Проклятому отмороженному Лорду очень быстро наскучило играть в благородство. Даже очередное свидание в библиотеке, разумеется, почти сразу переросшее в страстные поцелуи, не помешало ему сделать то, что он сделал.

— Сегодня на приеме будет присутствовать Эктор Озарийский, — велев явившейся на зов служанке подать нам чай и закуски, внезапно сообщил Рэт.

Подходил к концу второй час нашей приватной встречи. От взаимных ласк кружилась голова, и я с превеликим трудом держала себя в руках, не позволяя Уркайскому пойти дальше. В конце концов, убедившись в моей непреклонности, которая, кажется, порядком его удивила, Рэтборн временно отступил. Однако, по тому голоду, которым горели его странно-серые глаза, становилось ясно — уже очень скоро попытки добиться моей полной капитуляции возобновятся. Под этим многообещающим взглядом у меня внутри всё сладко сжималось и замирало.

А пока Лорд решил вернуться к делам насущным и проверить, как я усвоила новые знания. Минут сорок мы потратили

на то, чтобы превратить хотя бы часть теории в практику. Тому, как легко мне давались сложные магические формулы, нельзя было не удивиться. Словно я и магия были просто созданы друг для друга. К концу увлекательного занятия, которое пролетело как один миг, мне уже были доступны основные приемы любого уважающего себя шпиона. Забавно, что следящее заклинание называлось «глаз», а передающее на расстояние звук — «ухо». Соединенные же вместе, они почему-то превращались в «комора».

Был ли Рэт доволен моими успехами, понять было сложно. В какой-то момент он снова будто бы отдалился, возведя между нами невидимую прочную стену. Я старалась относиться к подобным качелям с пониманием. Вряд ли следовало ожидать, что такой противоречивый ожесточенный человек, как он, в одно мгновение превратится в кого-то куда более открытого и сговорчивого.

Вот только того, что последовало дальше, я ни ожидать, ни понять, ни уж тем более простить не могла.

Мы сели перекусить, и Рэтборн завел злосчастный разговор. Если бы я знала, к чему всё это приведет, то сразу бы выплеснула содержимое своей чашки в его наглую физиономию.

— Он — подданный соседствующей с нами на востоке Тарквинии, — продолжил Лорд. — Если быть точным, двоюродный племянник месяц назад коронованного Маринуса третьего. До недавнего времени, по данным разведки, Тарквиния готовила вторжение на Андалор. С приходом нового монарха обстановка резко изменилась. По крайней мере, они хотят, чтобы мы так считали. Эктор весьма близок к королю, хотя это и не афишируется. Он сильный маг и раскрыл всех, кого я пытался внедрить в его окружение.

Под ложечкой противно засосало от дурного предчувствия.

— По понятным причинам, — намекая на местные особенности половых различий, заметил Рэт, — некоторую беспечность он проявляет лишь в отношение женщин. Причем, предпочтения его весьма далеки от общепринятых идеалов.

Я снова удостоилась многозначительного взгляда, только в этот раз трепета он не вызывал. Глупое сердце отказывалось признавать надвигающуюся катастрофу.

— Тебе надлежит сделать всё, чтобы понравиться Озарийскому. Собственно, особо и делать-то ничего не придется, ты полностью в его вкусе. А уж с твоим поразительным талантом очаровывать даже самых недоверчивых, добиться того, чтобы он пожелал с тобой уединиться, будет не трудно.

— И для чего мне стремиться остаться с ним наедине? — не своим голосом поинтересовалась я.

Рэтборн, разумеется, тут же уловил моё отношение к происходящему, но даже и не подумал хоть как-то смягчить нанесенный им удар.

— Очевидно, чтобы навесить на него «комора». Для этого я тебя и готовил.

— Но разве он не почувствует магического воздействия? — не смогла скрыть своего недоумения.

— Совершенно точно — не сразу.

Делая вид, что приняла к сведению, отрывисто кивнула.