Системный Алхимик I
Шрифт:
Бедняга лежит на носилках, он побледнел и это видно отчётливо под светом факелов. Потерял столько крови, что упал в беспамятстве. Кровь окропила всё его тело, она мягко сияла алым. Капли падали на землю, окропляя её. Они извивались и выглядит всё это чертовски отвратительно.
— БЫСТРО В ДОМ! КАКОГО ЧЕРТА ВЫ ВСТАЛИ?! — я заорал во всё горло, чтобы эти неотёсанные болваны наконец-то начали шевелиться. Они будто бы впали в ступор, стоило им подойти дому. Хорошо, что мой крик пробудил их и они замельтешили, волоча носилки.
— О-он умирает! — закричала одна из женщин, укутанная тонким платком. Её глаза покраснели, горячие слёзы стекали вниз по щекам. —
Следом и другие женщины упали на колени и зарыдали. Неужели этот человек настолько важен им, что они готовы все разом упасть на колени и умолять о его спасении? Что вообще происходит? Кто этот мужик?
Я подбежал к носилкам и беглым взглядом прошёлся по его телу. Грудь разорвана когтями какого-то хищника. Ребра сломаны, кожа от груди до пупа разошлась в разные стороны, обрывками болтаясь. Наслюнявил палец и преподнес его ко рту раненного и к счастью тот ещё душит.
— Несите в дом, быстро! — замахал рукой и под мои слова, мужчины схватились за ручки носилки и поволокли его в дом. Я проводил их взглядом и вдруг заметил, что среди толпы прибывших стоит тот самый старик, который собирался изгнать меня из деревни из-за отсутствия дара! Он с мрачным, вытянутым лицом смотрел на меня исподлобья. Что здесь забыл этот старый хрыч?!
Он неторопливо подошёл ко мне и остановился буквально в двадцати сантиметрах от меня, еле слышно прошептав:
— Если он умрёт, ты знаешь, что с тобой может случиться, проклятие пожрёт твое тело, а духи высосут душу до суха.
Ничего не ответил на его слова и бросился в дом. Духи высосут мою душу? О чем ты бормочешь?
Не стал обращать на это внимание и глубоко вдохнул, концентрируясь на раненном. Сейчас он важнее всего, ведь слёзы тех женщин дорогого стоят. Нельзя дать нему умереть! Не в мою смену!
Помог мужчинам перенести раненного в дом и осторожно, не тормошив его, положил на кушетку. Тяжелый, зараза, весит килограмм сто, не меньше, и при этом он подтянутый, мышцы бугрятся, словно его вырезали из цельного куска камня. Невероятная генетика и упорство, иначе никак не получить такое тело.
— Выходите, — я посмотрел на столпившихся в доме людей и резко крикнул: — Вы хотите, чтобы он умер?! Не отвлекайте, вон отсюда! — горлопанил, как старик Барус. С ними по-другому никак и это я понял только сейчас. Люд испуган, ошарашен страшным происшествием. Но мне нельзя мешать, судьба этого человека решается здесь и сейчас. — Так, дружок, что мне с тобой делать? — кровь уже не так быстро вытекала и я припал к нему, чтобы получше все разглядеть.
— Твою-то мать, да ты же живой труп! — своими глазами видел, как его разорванная ткань пыталась всеми силами срастись. Кровь буквально живая, она извивалась и пыталась соединиться друг с другом, точно так же, как и разорванная кожа. Но процесс этот обрывается на половине пути, будто бы недостаточно сил и энергии.
В ране много грязи –трава, смешанная с кровью и потом, прилипла к телу и мешала все хорошо разглядеть, но одно я понял! Сам организм пытается очиститься. Как такое возможно? Это заслуга дара?
— Это просто безумие какое-то, — взял таз, наполнил холодной водой и решил немного прогреть её. Так как его кровь сильна и она способствует скорому исцелению, я не переживал на тот счёт, что в воде могут содержаться бактерии и микробы, его иммунная система должна справиться.
— Ха-ха-ха, — я не мог не рассмеяться. Хожу с таким умным видом, будто бы хирург по операционной.
Пока грел воду, вспоминал поэтапно, что делал старик Барус. Так как пациент лежащий на деревянной кушетке сейчас без сознания и его дыхание вроде бы выровнялось, я могу позволить себе обдумать все и покопаться в воспоминаниях.
— Получается я промою рану, очищу ранение от осколков и попытаюсь сшить это? — подошёл с тазом тёплой воды к мужчине и увидел, что лоб того покрылся испариной. — Не боись, ты в надёжных руках, — разговариваю сам с собой, как умалишённый, но к счастью это помогло полностью успокоиться. Старик Барус делал все легко, быстро и чётко. Я должен постараться сделать точно так же.
Мягко коснулся раны и охотник сразу же зажмурил глаза. Белки бегали под веками с невероятной скоростью, сейчас ему снится самый удушающий кошмар за всю его жизнь! Зачерпнул воды, потихоньку омываю полость раны, стараюсь сделать все качественно и чтобы не осталось ни следа. На полную промывку ушло по крайней мере тридцать минут. Кожа возле раны чистая, да и грязь вся вымыта. Сложно, очень сложно!
Дрожащей рукой начал собирать видимые осколки ребёр. Не знаю, что это за тварь его так подбила, но удар был нереально мощным. Даже тот олень не смог так раздробить ребра тому охотнику, а здесь полное месиво!
Что странно, даже костная ткань проявляла признаки сращивания. Осколки медленно выдавливались прямо на моих глазах. Всё, что мне нужно сделать, так это просто наблюдать за тем, как его организм самостоятельно борется, ну а я буду на подстраховке стоять рядом, выполнять рутинную работу.
Сорвал чистую тряпку, стряхнул её расплавляя и начал промакивать рану. Сам уже покрылся потом с ног до головы из-за чего крупные капли стали падать на ресницы со лба, просачиваясь в глаза.
— Терпи, родной, терпи, — заставляю себя терпеть до победного. Осталось совсем ничего и можно будет опустить руки. Когда закончил, сменив уже три тряпки, пропитавшиеся кровью, я принялся зашивать рану. У старика Баруса осталось довольно много ниток и странных, хирургических иголок с загнутым концом. Я до этого никогда не пользовался подобной иглой, поэтому она криво сидела в руках у меня. Просунул нитку в ушко и принялся за саму сложную работу в моей жизни. Медленно, не спеша и максимально аккуратно я стягиваю рваные края кожи. Из меня плохой штопальщик, но сделаю все возможное. Шрам будет ужасающий, но они украшают мужчину, особенно в этом месте. Кровь начала сочиться из раны, она окропила мне руки и ощутил сильное жжение. Да, кровь этих охотников, обладающих даром, чертовски горячая. Ничего, все вытерплю, но завершу дело.
Сжал зубы и нахмурил брови, ведь кровь стала куда более жидкой и теперь больше не скрепляется друг с другом, а что самое главное — она потеряла было сияние!
— Не понимаю, — действительно не могу понять, но почему-то на душе нехорошо. Словно что-то вот-вот случится.
Закончил с раной, стянул нитку и обвязал крепким узлом вокруг иголки, стягивая вниз его. Порвал острым краем иголки и схватил баночку с целительной мазью. Все нужно делать плавно и без задержек.
Но практически зачерпнув мази на пальцы, резко остановился. Нет, так дело не пойдет. Я помню, как тот охотник рвал и метал в попытках соскочить с кушетки и избавиться от той жуткой боли, которую принесла ему мазь.