Сказ о Халлеке Торсоне
Шрифт:
Сначала стены были сухими. На глубине около сорока локтей появились капли влаги, потёки и полупрозрачный мох. Тоннели, высеченные, очевидно, грубыми зубилами, оказались разветвлёнными и просторными. Сахиль, сверяясь с чертежом и приметами, уверенно шла по переходам, лестницам и пологим мостам над провалами. Халлек не мог сказать, сколько времени они провели под землёй, но спустились достаточно, чтобы стало ощутимо теплее.
— Мы почти пришли, — Сахиль приподняла свой факел, разглядывая царапины на стенах. — Это пометки Фармана и его людей, они указаны здесь. — Она кивнула на развёрнутый лист
— Откуда-то снизу тянет. Странное ощущение.
Халлек чувствовал необычный, кисловатый сухой запах, не принадлежащий ни одному из известных ему зверей. В нём было что-то от большой ящерицы или змеи, но только что-то. Остальные тона будили какую-то неясную, первобытную тревогу, подобную страху темноты.
— И куда дальше? — спросил он, чтобы только не молчать.
— Немного подняться вон по тому коридору и дальше шагов пятьсот пологого спуска. Пойдём.
— На это чертеже указано, что там должно быть? — уже всё его существо отзывалось на непонятный запах, кровь текла быстрее, согревая мышцы для возможного боя.
— Нет, — пожала плечами Сахиль, быстро шагая по лестнице из пологих редких ступеней, вырубленных в проходе.
И Халлек не выдержал.
— Стой.
— Что-то случилось?
— Ещё нет. Иди сзади. Это единственный путь?
— Да…
— Держи.
Он протянул Сахили свой факел.
— Свети ты, чтобы мне глаза не забивало.
По тоннелю, идущему под уклоном, дул ощутимый сквозняк. Сахиль дёрнула носиком.
— Воняет.
— Ты только заметила?.. Погоди-ка… Да стой, говорю.
Прислушавшись, Халлек прошептал:
— Дыхание?
Воительница замерла, прислонилась к камню стены, притаилась, вслушиваясь в движение потока воздуха. Посмотрела на Халлека.
— Ты прав. Ветер колышется, медленно и плавно. Там кто-то есть. Но не возвращаться же теперь.
Халлек покачал головой. Ещё ни разу в жизни ему не было по-настоящему страшно, и вот этот момент наступил.
— Пойдём, но потихоньку. О, тут пол тёплый. — удивлённо прошептал он, касаясь камня ладонью. Сняв сапоги, он связал их за ремешки и перекинул через плечо. — Тебе и так сойдёт, ты лёгкая, — сказал он, посмотрев на мягкие чувяки Сахили.
Вскоре в тоннеле появился мягкий свет, втекающий в него откуда-то спереди, из-за пологого поворота. А через полторы сотни шагов они вышли на каменный балкончик, нависающий над огромной круглой пещерой. Её дальний край терялся в сумраке, а полость освещалась странными, плавающими прямо в воздухе, искристыми шарами размером с приличную тыкву. Они источали приятный желтоватый свет, но из-за объёма пещеры в ней царил полумрак. Всё равно он был лучше факелов, а глаза путников уже привыкли к самому слабому свету. А факелы и на обратную дорогу пригодятся, — подумал Халлек, — если мы отсюда вообще выберемся.
Потому что внизу, локтях в двухстах, начинался блеск и переливчатое сияние драгоценных камней, разноцветных монет — от тускло-серых стальных до матово-розоватых адамантовых. То там то тут бледной зеленью мелькали самые дорогие, зелитовые кругляши. Мерцали гранёными ободками кубки, чаши и вазы, целыми россыпями лежали разные украшения, не видимые в деталях с
Сахиль вздрогнула, ей показалось, что древний ящер шевельнул левым веком. Но нет, не показалось! Тяжёлая кожистая складка дрогнула ещё раз и поползла вверх, открывая глаз с янтарной радужкой и вертикальной прорезью зрачка. Потом по всему массивному телу пробежала волна, стряхивая мелкие камушки, свалившиеся со свода пещеры, и шея толщиной в хорошего быка приподнялась, разворачивая голову к гостям. Теперь на них смотрели оба глаза. Смотрели пристально, пронзительно, будто выворачивая наизнанку всё прошлое от первого осознанного слова. Ни Халлек, ни Сахиль не смели даже шевельнуться под таким взглядом. Ящер молчал, но в какой-то миг кожистые створки немного приспустились, выпуская мигательную перепонку. Прозрачное веко скользнуло вниз-вверх, приоткрылась страшная пасть и низкий хриплый голос прошипел:
— Люттииии…
Дракон дёрнул горлом, и продолжил уже более внятно, только иногда глотая окончания слов:
— Давн' ко мне никт' не заглядывал. Вам не нужно золот'… вы пришл' за другим. Я вам это дам, если вы ответит' на семь моих вопросов.
Замолчав, ящер немного наклонил голову и ещё раз воззрился на Халлека.
— Спускайтес'. Я не ем люде'.
Сахиль очнулась от завораживающего взгляда только когда Халлек взял её за руку. По вырубленным в камне ступеням они спустились в золотое гнездо. Вблизи дракон казался ещё больше, чем выглядел сверху. Хвост поднялся в воздух, подцепил какой-то древний сдвоенный трон и поставил рядом с головой.
— Садитесь. Поговорим. Я давн' ни с кем не разговаривал. Вот ты, — левое крыло наполовину развернулось и уставилось пальцекогтем в грудь Халлеку. — Ты выглядиш' как человек. Но внутри тебя живёт молодой дракон. Как тако' возможно?
— Это первый вопрос? — выдохнул нордхеймец.
Хозяин пещеры раскрыл пасть пошире, показав сахарно-белые клыки и толстый раздвоенный язык. Дохнуло жаром, но это была усмешка, а не угроза.
— Думаеш', самый хитрый? Это просто интерес. Я таког' никогда не встречал, чтобы в одном существ' сочетались две такие разны' сущности.
Нутром Халлек догадывался, что врать дракону бесполезно, и сказал как есть:
— Это дар моего бога.
— Хороший у тебя бог. Сильный. И, — звероящер вновь наклонил голову, пристально глядя на Халлека, — честный, насколько это вообще возможн' для богов.
— Что это значит? — не понял он его.
— Боги, что бы они ни делали, част' имеют целью вещи, малопонятные просты' смертным. И не всегда доводят до их сведени' всё, касающееся дела. Твой, как я понимаю, прямо сказал, чего он хоче' за такой щедрый дар.