Сказка в дом стучится
Шрифт:
— Ты из дома или из офиса?
— Я же сказал, что в одиннадцать приду домой. Можно, я отвезу твою сестру домой, а ты займешься моим сыном? Так, кажется, больше толку будет.
— Не надо воспитывать Веронику.
— А мне кажется, надо. Даже очень надо! — чуть повысил он голос. — Перевоспитать тебя у меня, вряд ли, уже получится.
— Решил все же переключиться на малолетку, раз папа не видит? — прорычала в ответ малость уже по-мужски. — Ну, удачи!
Тут Терёхин не стал держать дистанцию — схватил за запястье: очень сильно, как девочек
— Сейчас тебе можно дать в нос и потом сказать, что не признал, — прорычал Валера мне в лицо. — Еще раз услышу от тебя подобное, прибью! Я тебе серьезно сказал — заигралась ты. Твою Веронику под замок посадить за такие игры надо. Сегодня ты, а завтра будешь не ты, понимаешь?
Я тяжело выдохнула:
— Твоя минута прошла. У Вероники есть мать. Я ее попросила заняться дочерью. Я троих детей не потяну.
— Я — потяну. В чем проблема твоей сестры? В том, что мальчика нет или что гламура не хватает?
— Валера, мозгов там не хватает, а не денег! Но свою голову не пришьешь. И не навяжешь свои интересы. Она не хочет ничего делать. Даже учиться толком не хочет.
— Никите ж ты навязала театр!
— Никита меня просто не послал. Скоро пошлет, не надейся на чудо. И тринадцать — это не шестнадцать. Да отпусти меня уже. Мне ее домой отвезти надо. А ты не думай, что все можно удержать под контролем простыми запретами. Но спасибо за попытку. Иди к Никите. Пожалуйста. Ему нужно твое внимание, а не твой тотальный контроль.
Я развернулась, не став дожидаться ответа, и вернулась к машине. Пристегнулась, не глядя на сестру.
— А что он тут делает? — спросила Вероника, выглядывая из-за цветов.
— В рыцаря без страха и упрека играет. Я попросила администратора присмотреть за вами. Вот он и примчался по звонку. Вероника, вот реально, кончай эти глупости. Давай работу тебе найдем на лето?
— Листовки раздавать? Не хочу.
— Детей развлекать?
— Чтобы отбить желание иметь своих когда-нибудь? Спасибо, не надо…
— Тогда заведи блог, пиши что-то умное, а не картинки с переодетой бабой пость.
— Если бы ты на бабу хотя бы была похожа. А то только на Ягу, когда ругаешься, а ты постоянно ругаешься. Что тебе еще, кроме мужика, для счастья надо?
— Умную сестру, но это не судьба.
И я завела машину. Надо ехать, пока у меня крыша не поехала от всего этого бедлама.
Глава 69 "У самовара я и два товарища"
Я открыла дверь своим ключом, хотя своим его так и не почувствовала. За дверью меня ждали двое неизвестных и неизвестно чем эта ночь может закончиться для всей нашей троицы. Никита вышел встретить меня в прихожую: может, хотел пожаловаться на нерадивого родителя — я так и не узнала, потому что он разразился безудержным смехом, но я не жалела, что не переоделась. Встречаться с матерью два раза за день выше моих моральных сил.
— А я бы хотел, чтобы у меня был старший брат.
Вот чего Никите не хватает
— А младший чем не устраивает?
Я села в кресло, чтобы расшнуровать мужские ботинки. Искала самые маленькие, но они все равно держались на ногах на честном слове и стертой пятке. Сегодня я много не ходила и новая силиконовая вставка помогла сохранить ножки в первозданной красе.
— А он что есть, что его нет, — Никита навис надо мной с тапками в руках. Новыми. — Они шли бонусом к самовару, — заметил он мой вопрошающий взгляд.
Отлично, папин юмор! Узнаю…
— Так Арсений ведь когда-нибудь вырастет, — поднялась я из кресла, чтобы снять пиджак, когда Никита решил не продолжать со мной разговор о братике.
Галстук душил, но для начала все же следует найти пустую вешалку для пиджака.
— Спасибо за тапочки, — улыбнулась я папочке, выросшему за спиной сына.
— Домашние тапочки. Чувствуй себя как дома.
Да-да, разве забудешь с вами, что ты всего лишь в гостях?!
Валера протянул пустую вешалку. Я повесила пиджак и избавилась от галстука. Дышать стало легче, но ненамного: Валера побрился и обильно надушился.
— Продолжения маскарада, надеюсь, не планируется? — спросил он с неприкрытой злостью, и я поняла, что мне вынесут мозг из-за Вероники, как только Никита отправится спать.
— В четверг я буду зайчихой, а завтра мы поедем на дачу. Ну, а ты как хочешь…
— А если я тоже не хочу на дачу? — послышался сбоку вопрос Никиты.
— Решай этот вопрос с папой. Мы все равно на двух машинах. Я обещала Сеньке нарисовать с ним панду, а вы делайте, что хотите. И где хотите.
— Зачем гонять две машины? Пожалей природу! — Валера вальяжно, на манер «Александра», развалился на двери в ванную комнату.
— Говорит владелец Мерса! Я не собираюсь под тебя подстраиваться. Мне с раннего утра надо быть в детском доме. Так что я даже завтракать не собираюсь ни с тобой, ни вообще. Никита может взять бутер в машину. В моей можно мусорить, — добавила я тут же.
— А я вообще в пролете, получается? И нафига, спрашивается, я ждал ее с горячим самоваром? Идёшь пробу снимать, сказочница? А то господину актеру спать давно пора.
— Я не хочу спать, — буркнул Никита.
— А я хочу! — опередила я возможный Валеркин выпад. — Хочу спать и снять этот чертов парик, но без душа я этого не сделаю.
Но бороду и усы я все же отодрала прямо тут, перед зеркалом.
— Больно? — поинтересовался Никита.
— Скоро сам узнаешь. Но бриться, говорят, больнее.
Я обернулась на секунду к Терёхину, так и не сменившему позу наблюдателя — молчит и явно наслаждается лицезрением двух товарищей в лице меня и сына. Выдохнув, я расстегнула верхние пуговицы рубашки, а когда обернулась, Валеры уже не было в прихожей, зато из кухни доносился звон чашек — самый домашний звук.
— Картина маслом, — заявил хозяин, когда мы окружили самовар, возвышавшийся в центре стола. — Три товарища за чашкой чая.