Скопец, сын Неба
Шрифт:
– Бог есть любовь, Иаков, - заключает свой рассказ Иоанн.
– Учитель в пустыне искушался дьяволом. Сатана поставил его на гору и предложил власть над миром, если он покорится ему. Но учитель победил и вернулся в мир ради любви. Предстоит великое сражение с дьяволом.
– Когда?
– Не знаю. Учитель не сказал.
Иисус все еще лежит под акацией, когда во двор таможни входит Иуда. Он передает продукты, купленные в городе, Матфею и подсаживается к Иисусу. Они еще не говорили наедине и не
– Значит, ты вернулся? - наконец, произносит Иуда.
– Да.
– Все будет по-прежнему?
– Если ты имеешь в виду синагоги, то нет. Что проку говорить десяткам и сотням? Лучше сказать один раз тысячам.
– Что это значит?
– Я вернулся ненадолго. До Пасхи.
– ?
– Просто не представляю себе долгой жизни. Что с ней делать? Знаешь, после того, что я пережил в гроте, мне до сих пор странно, что у меня есть руки, ноги, тело. Зачем они мне? Я был свободен. Смерть мне больше не кажется значительным событием.
– А что за ней?
– За ней - свобода. Свобода от Иисуса. Свобода от Иуды. Свобода от всего.
– Тогда почему ты вернулся?
– Даже не знаю. Что-то удержало меня. Мне сорок лет, Иуда. И половину из них я молчал. А сейчас я молчу еще больше. Я так молчу, что горы должны сдвинуться! Мне нужно высказаться. Наверное, это меня и удержало. Остальное - не моя печаль. Трудность в том, что к истине приближаешься в молчании, а возвращаешься в немоте. Я должен собрать этот жемчуг и отдать.
– Свиньям?
– Я же сказал: это не моя печаль. Меня это больше не беспокоит. Я - не борец за справедливость, я - не продавец счастья, я - не заклинатель змей, я - не учитель людям и не судья миру. Я - больше. Я - тот, кто узнал правду и сказал ее миру, - последнюю фразу Иисус произносит так, будто говорит о себе из будущего, в котором его уже нет.
– Ну а ты?
– после паузы спрашивает он.
– Что будешь делать?
Иуда, помолчав, отвечает:
– Мне поздно отступать. Тебе ведь нужен спутник на Пасху.
– Я могу пойти и один. Мне уже ничего не нужно от других. Нужно ли это тебе?
– Иисус со значением смотрит в глаза Иуде.
– Мне поздно отступать, - повторяет он.
– Значит, на Пасху будем в Иерусалиме вместе, - Иисус произносит это без всякого выражения, просто констатируя факт, и откидывается на подушку.
Иуда тоже всматривается в него и понимает, что в Иисусе что-то изменилось. Словно это была лютня с трещиной, издающая иногда надрывные, дребезжащие звуки. Больше трещины нет, лютня звучит чисто и ровно. Возможно, она отныне никогда не издаст свои душераздирающие ноты.
Иоанн застает Петра и Андрея на берегу. Они вытащили лодку на берег, чтобы почистить и осмолить ее днище. Они так заняты делом, что не замечают его появления. От хорошего
Петр оборачивается и с широкой улыбкой хлопает юношу по плечу.
– Здорово, друг!
– Тише ты!
– притворно сердится он.
– Кости сломаешь.
– Прости, Иоанн. Я рад тебя видеть. Говорил же я, что они вернутся, - обращается он к Андрею.
Тот охотно подтверждает:
– Верно, брат.
– Матфей сказал, что твой отец болен.
– Он умер, - в сотый раз Иоанн принимает скорбный вид и в сотый раз выслушивает соболезнования. У Петра они оказываются самыми короткими.
– Жаль, друг. Ну а как ты сам?
– Я хорошо.
– А как твой учитель?
– С ним уже все хорошо.
– Уже?
– Он был в пустыне и искушался дьяволом.
– Дьяволом?
– уважительно, хоть и с долей сомнения, произносит Петр.
– Учитель победил.
– Он, что же, сражался с ним? - спрашивает серьезно Андрей.
– Ну, не на мечах, конечно. Сначала Иисус захотел есть, и сатана предложил ему превратить камни в хлеб. Но он отказался. Тогда сатана вознес его на гору и предложил ему во власть весь мир с дворцами, если Иисус поклонится ему. Но он опять отказался. И тогда сатана сказал ему: если тебе ничего не нужно, то зачем ты живешь? Прыгни с горы и разбейся. Но Иисус не послушал его. Тогда дьявол оставил его. Только учитель очень ослаб от этих искушений.
Братья слушают его, разинув рты.
– Сейчас он набирается сил для великих дел.
– Для великих дел?
– Он же Мессия! Предстоит битва с армией сатаны. Вы – с нами?
Открыть рты еще шире братья уже не могут. И если Петр задумывается, то Андрей принимает решение мгновенно: он вступает в армию Мессии. Ему давно хочется подраться. И его не держит за рукав какая-нибудь Цилла.
– Я же говорил вам!
– Так-то оно так, - соглашается Петр, - но трудно принять сразу такое. Все же - Мессия, не фунт изюму.
– Говорю вам, он - Мессия. Сатану одолел, тещу твою на ноги поставил. А как вашего Иаира бес поверг на землю, когда учитель на него взглянул. Как он кричал: знаю, с чем ты пришел, назарянин.
– Иаир отроду припадочный.
– Да ты что, Петр?
– возмущается юноша.
– Смотришь и не видишь? Учитель называет таких слепыми и мертвыми.
– Я не мертвый.
– Тогда родись снова и оставь все свои грехи.
Петр озадаченно чешет голову.
– Да у меня, вроде, и грехов - то особых нет, - неуверенно произносит он.