Скопец, сын Неба
Шрифт:
И вот опять к ней явились посланники ее старшего сына и говорили вновь, что он Мессия.
– Здоров ли Иисус? - осторожно спрашивала она.
– Он был не совсем здоров, но уже вполне поправился.
– А что с ним было?
Иоанн с сомнением смотрел в ее пытливое, беспокойное лицо.
– Учителя искушал дьявол.
– Дьявол? Что же он сделал с моим сыном? - упавшим голосом вопрошала она.
– Ничего. Учитель победил дьявола. Он сорок дней провел в пустыне. Не беспокойтесь, госпожа. С ним все хорошо. Скоро мы пойдем
– Зачем?
– На Пасху. Но мы не только для этого приехали к вам, госпожа. Учитель поручил нам передать эти деньги вашей семье.
Кошелек, набитый деньгами, произвел на Марию сильное впечатление. Первое, что она осознала, при виде денег, что это знак власти и разумности. Она смотрела на почтительных, благородных юношей, посланцев ее сына. Быть может, Иисус знает, что делает? Быть может, Иамес напрасно ее пугал?
– Какой тяжелый?
– произнесла она, принимая кошель с легким сердцем.
– Здесь тридцать динариев, - пояснил Иаков.
– Спасибо, спасибо, молодые господа, - бормотала расчувствовавшаяся женщина, готовая целовать их руки.
– Что вы, госпожа?
– одернул ее Иоанн.
– Учитель помнит о вас.
– Он не передал мне письма?
– Нет, письма не передал. Но на словах велел сказать, что любит свою мать и не оставит ее без внимания, - на ходу придумал юноша, полагая, что имидж Мессии должен включать в себя образцового сына.
Женщина прослезилась.
– А почему он не приехал сам?
– Он проповедует людям скорое пришествие Царства Небесного.
– Как пророк?
– недоверчиво спросила она.
– Он больше, чем пророк, моя госпожа. Он - Мессия. Когда придет его час, он соберет вокруг себя народы. И вы будете рядом.
– Я подожду, - пробормотала Мария.
Больше говорить было не о чем. Юноши сослались на спешку и убрались из плотницкого дома с облегчением.
Их собственная мать ждала их дома и задержала до утра.
– Куда же ехать, на ночь глядя? Завтра и поедете. Дайте мне хоть на вас посмотреть, - попросила она.
Ее интересовала карьера сыновей. Точно ли они получат лучшие места в Царстве Мессии? При дележе власти нужно смотреть в оба глаза. Она помнила, как ее покойных муж Зеведей получал судейскую должность в Иерусалиме от Синедриона. Проныр и завистников было полно. Если бы не покровительство первосвященника Анны, не досталась бы эта должность их отцу. Юноши слушали ее болтовню и скучали.
– Так вам обещаны лучшие места? - допытывалась она.
– Ах, мама, - отвечал ей Иоанн, - в Царстве Божьем все места лучшие.
– Не скажи, сынок. Кто-то ближе к престолу, кто-то дальше.
– Мы всегда рядом с учителем, - успокоил он старушку.
Наконец, братья легли спать в родные с детства постели, а рано утром покинули город-могильник.
Слушая Петра, Иоанн теперь сожалеет о потерянном времени.
– Ну, расскажи, что он говорил? - нетерпеливо он торопит Петра.
Они сидят
– Я же говорю, как только он начинает произносить свои речи, у меня сразу же в голове становится пусто. Душой я понимаю его слова, но запомнить не могу. Так он еще отчитал меня всенародно.
– Ругал тебя?
– будто радуется Иоанн.
– Ругать не ругал. Но суров был. Вот тебе и добрый пастырь! Лицемером назвал, - вспоминает Петр.
– Лицемером?
– Ну, не меня одного. Он всех лицемерами назвал.
– Кого всех? Ваших горожан? Конечно, лицемеры, - горячо поддерживает юноша.
– Вообще всех людей! Лицемеры правят миром, сказал он. А ты лицемером не будь. И спросил, хочу ли я стать сыном Неба.
– Ну а ты?
– Я сробел.
– Эх, ты. Надо было сказать: конечно, хочу. Жаль, меня там не было. А что еще сказал учитель?
– Андрей, - зовет Петр на помощь, - ты что помнишь?
– Помню: мир - преисподняя, а человек - сатана.
– Да, - вступает в разговор Иаков, - в доме Матфея он тоже говорил, что дом дьявола - душа человека.
– Еще он сказал, что от Святого Духа никто не судим. Как отец не подает своим детям камень вместо хлеба, но любит всех своих грешных сыновей, так Бог любит людей.
– Конечно, так!
– подхватывает Иоанн. - Бог есть любовь Бог - наш Отец. Не всемогущий Господь, но Отец Небесный.
В его сознании откладываются два главных постулата его будущей религии: Бог-любовь и Бог-Отец. Третий постулат о Сыне-Слове придет к нему последним. Карающий Бог Израиля станет милосердным Богом Христа.
Чуть позже под ракитником в отблесках потухшего костра они хлебают уху двумя ложками, которые нашлись в лодке рыбаков: Петр ест с Андреем одной ложкой, Иоанн с Иаковым - другой. Обжигаясь бульоном, Петр рассказывает, как они ездили в Вифсаиду разбираться с Ефремом. Вспыльчивый Андрей так тряхнул старшину, что тот сразу же на все согласился. Чей берег с лодки виден, того и территория. Если берегов не видно, значит, вода нейтральная. Бедолаге с перевязанной головой артель Ефрема возместит ущерб. От братьев Иродов решения не дождешься.
– Ну, а как вы съездили в Назарет?
– спрашивает в свою очередь Петр.
Иоанн пожимает плечами.
– Обыкновенно.
– А как встретила вас мать Иисуса?
– Она встретила… благосклонно. Деньги приняла. Поблагодарила.
– Она живет одна?
– Да нет же! У Марии еще четыре сына.
– Так у Иисуса есть братья?
– удивляется Петр.
– А почему они не с ним?
– Ну, должен же кто-то остаться с Марией, - Иоанн не хочет обсуждать тайны святого семейства.
Это делает вместо него Иаков.