«Скорпион» нападает первым
Шрифт:
Костя долго смотрел из темноты на вход в подъезд. Вот из него вышел мужчина с собакой, видно, повел четвероногого друга на прогулку, потом вошла девчонка, наверное, вернулась со свидания. Похоже, проход свободен. Вперед! Костя метнулся к подъезду и, одним духом взлетев на последний этаж, поднялся на чердачную площадку. Здесь накиданы какие-то засаленные тряпки, о которые он едва не споткнулся в потемках. Видно, бомжи ночуют. А если на чердаке кто-то есть? Он проверил дверь, она даже не заперта. Идти или нет? Костя немного потоптался на месте, потом медленно толкнул дверь. Она со скрипом
Казалось, без фонаря не обойтись, но Костя мог ориентироваться и в темноте, поскольку бывал здесь десятки раз. Слуховое окно в крыше едва заметно светлело. Костя направился к нему, осторожно перебираясь через поперечины стропил. В кроссовки набился шлак, которым засыпан низ чердака. «Ничего, вылезу на крышу, вытряхну», – решил Костя. Он сделал несколько шагов вверх по трухлявым деревянным ступенькам и оказался на крыше дома.
Вот и лестница. Где-то рядом истошно мяукнула потревоженная кошка. Костя шепотом выругался: «Чтоб тебя, зараза!» – и стал осторожно спускаться. Глаза привыкли к темноте, и он хорошо различал детали. Вот и карниз. Нога нащупала неширокий выступ, так, теперь вторая… Он все еще держался за лестницу. Неожиданно низ живота обдало холодом. «Боюсь, – понял Костя, – боюсь, да еще как!» Рука словно прилипла к лестнице. Нужно решаться. Он оторвался от поручней и раскинул руки вдоль поверхности стены.
От нее исходило едва заметное тепло. Держась за стену, Костя переступил влево, одновременно ощупывая руками шершавую поверхность. Где-то на уровне головы должна быть выемка, за которую удобно цепляться. Но, сколько он не шарил рукой, выемки не находилось. Должно быть, заделали в ходе очередного ремонта. Стоп! Какой ремонт?! Просто выемка сейчас должна быть много ниже, ведь он вырос. Точно! Вот она. Можно передохнуть, главное – не спешить. Времени у него целая ночь.
До ближайшего окна метра три. Он помнил – в этой квартире проживала старуха, постоянно гонявшая ребятню с лестницы, именно она нажаловалась матери, а та взялась за ремень… Старуха, кажется, умерла?.. Костя, осторожно переставляя ноги, двигался вперед. Так, окно старухи. За ним темно. Можно вновь передохнуть.
Страх постепенно уходил, и Костя даже развеселился. Ничего страшного… потихоньку, полегоньку, как любит выражаться мать. Идем дальше. Перед ним следующее окно. Шторы задернуты, но не плотно. Вполне достаточная щель, чтобы увидеть происходящее в комнате. Ага, в ней живет та девчонка, которая проскочила в подъезд перед ним. Так и есть, раздевается… Костя не желал подсматривать, но оторваться не смог. Смотри, как выросла! Кажется, ее зовут Катька, раньше он на нее и внимания не обращал. Катька полностью разделась и стала крутиться перед зеркалом. И вновь внизу живота зажглась искорка, но на этот раз не ледяная, а теплая, потом горячая, потом прямо-таки раскаленная. Искорка росла, увеличивалась…
Катька стала подбрасывать ноги, изображая некий рискованный танец, груди у нее задорно подскакивали, розовые соски, словно дула, целили прямо в Костю. Наконец девчонка достала ночную рубашку, накинула ее на себя и потушила свет.
Костя перевел дух. Сколько, интересно,
Но созерцание голой Катьки, казалось, прибавило сил. Вот ради чего стоит сопротивляться. Есть же нормальная жизнь, есть Катька или другая девчонка, с которой можно создать семью, зажить нормально, без потрясений и чрезвычайных ситуаций. Хотя возможно ли это вообще в нашей стране?!
Еще шажок, еще… Вот оно, родимое окошко. Темное, но где-то в глубине квартиры, должно быть в коридоре, горит свет. Держась одной рукой за подоконник, он тихо костяшками пальцев другой постучал по стеклу.
Похоже, не слышат. Он постучал сильнее. Послышался сдавленный вопль, за стеклом возникло белое, как блин, лицо матери с черной дырой разинутого в крике рта.
– Тише, – хотел произнести Костя, но язык не слушался. Мать кое-как справилась со шпингалетами, распахнула рамы, и вот Костя дома, в объятиях родных рук.
Мать что-то несвязно лепетала, обнимала, целовала его, а Костя легонько пытался вырваться. Наконец она чуть успокоилась.
– Свет включи, – попросил Костя.
– Не нужно, не велели…
– Кто не велел?
– Человек один, ждет тебя…
– Ждет? Кто ждет? Ты что, мама! Это смерть!!!
– Не бойся, он тебе поможет.
– Кто поможет?! Дура!!! Он убить меня пришел!!!
Костя бросился назад к окну.
– Не спеши, Константин, – услышал он спокойный незнакомый голос. – Я тебя убивать не собираюсь, поговорить нужно, и как можно быстрее.
– Кто вы?!
– Неважно в данный момент. Иди сюда.
– Он в коридоре, – прошептала мать, – доверься ему.
Костя шагнул вперед и увидел сидящего на стуле совершенно незнакомого ему человека. Глаза с холодным интересом изучают Костю, губы чуть улыбаются. Кто перед ним?
– Ты как в окно залез?
– По карнизу, – сообщил Костя.
– А если бы сорвался! – заголосила мать. – Порола я его, порола!..
– Ночью по карнизу? Неплохо!
– Кто вы?
– Какая тебе разница?
– Убивать меня пришли, из банды Петровича?
Незнакомец засмеялся.
– Если бы хотел, давно убил. Есть к тебе предложение. Не хочешь поработать на меня?
– Как это понять – поработать? Так вы, значит, все же из этих…
– Сказал же, не бандит. А поработать…
– Мне постоянно предлагают поработать то на одного, то на другого! – перебил его Костя. – А работа заключается только в одном – прикончить кого-нибудь. Вот и сейчас…
– А кого ты должен убить? – быстро спросил незнакомец.
– Кого, кого? Да Петровича!
– Вот как? Кто заказчик?
– Павел, помощник его… Еле сбежал, но он, надо думать, сейчас явится сюда.
В дверь позвонили. Павел оказался легок на помине.
Павел вернулся домой в чрезвычайном возбуждении, он никак не мог понять, что, собственно, происходит. Петрович, не объясняя причин, приказал прекратить поиски парня-дезертира.
– Почему? – спросил Павел.
– Так надо, – односложно ответил шеф. Похоже, дальнейший разговор он вести не желал. – Передай всем, напряг снимается.