Смерть прокурора
Шрифт:
– - Нэт. Нэ знаю такой записка.
– - Может, знакомый почерк? Рука? Не припоминаете?
– - Нэт.
– - Вы пострадали сами, поэтому подозревать вас во взрыве неразумно. Но кому-то из ваших товарищей по комнате гранаты тем не менее принадлежали. Вы в них так же уверены, как и в себе?
– - Нэ знаю.
– - С бригадиром вы раньше ссорились? Или ваши товарищи?
– - Я нэт. Про мертвих нэ знаю. Ти, парень, луче бригадира спроси. Он за сэбья сам скажет.
– - Сбежал бригадир, дорогой Вардгес Арутюнович. Вот поэтому мы к вам
– - Пачэму я? Там другие есть. Руки, ноги цэлий. Они знают.
– - Других тоже спросим. Но взорвали вас. Вернее, взрыв произошел в вашей комнате, а не в другой.
– - Я нэ знаю, гдэ бригадир. Нэ знаю, клянусь мамой.
Алексей сделал еще несколько попыток выяснить, у кого в городе может скрываться Вартанян, и наконец отступился.
– - Все-таки, дорогой Вардгес Арутюнович, я советую хорошо подумать. Для вашей безопасности, возможно.
Когда они вышли в коридор, Махнев брезгливо поморщился.
– - Что за комедию ты ломал? Может, объяснишь наконец?
– - Сейчас будем ломать вместе. Когда я пихну тебя в бок, ты должен меня спросить: "Как ты на него вышел?"
– - Не понял?
– - Как ты на него вышел?
– - еще раз отчетливо повторил Алексей.-- С естественной интонацией, между прочим как бы. Потом я все тебе объясню.
Он уже тащил Махнева за собой на улицу...
...Человек с грачиным профилем слегка пошевелился в каталке, желая сменить позу. Помял здоровой рукой ноющее плечо. В это время на дорожке под окнами послышался голос человека, который только что его допрашивал. Потом второй голос, вероятно, того низенького придурка, который молча сверлил его в продолжение допроса глазами, спросил:
– - Как ты на него вышел?
– - На Вартаняна?.. Никак. Это генерал Свешников сработал. По своим каналам.
Человек в каталке дернулся к окну. Голоса удалялись.
– - А я по дурости Глухову ляпнул, что...
В перевязочную вошла медсестра и с шумом, как ему показалось, передвинула стул. Потом один за другим начали заходить служащие из медперсонала, и продолжение разговора утонуло в посторонних звуках. С трудом дождавшись конца перевязки, больной Патевосян за пару косых "уговорил" санитара доставить его к телефну...
В машине Махнев демонстративно вынул из замка ключ зажигания и уставился на приятеля.
– - Ну?
Алексей молчал. До тех пор, пока спланированная им акция не сработала, раскрываться он не хотел. Даже Махневу.
– - Видишь ли,-- осторожно начал он,-- я вдруг оказался в той же ситуация, что Шуляк. Он первый ковырнул эту навозную кучу. Результат мы все знаем. Короче, Махно, мне нужна неделя сроку. Для чистоты эксперимента, понял?
– - Утечка информации?
– - догадался Махнев. И в лоб спросил: -- Убийца -- Вартанян?
– - Да.
Та-ак!
– - умница Махнев мгновенно все сообразил и протянул ключи.-- Я ничего не слышал и ничего не знаю.
Алексей кивнул.
В приемной прокуратуры очаровательная Людмила Васильевна (еще более очаровательная, чем вчера)
– - Минуточку, Алексей Иванович, я сейчас справлюсь.
Ровно через минуту веселый юношеский басок сообщил, что мэр на месте и очень хотел бы с Алексеем Ивановичем переговорить. Если вы подойдете в течение получаса, это будет как раз то, что надо.
Через полчаса Алексей входил в знакомый кабинет мэра города. Хозяин кабинета вышел к нему из сопредельной с кабинетом комнаты, вытирая руки небольшим махровым полотенцем. За два месяца, что они не встречались, внешний облик мэра претерпел значительные изменения. Обладая телесной конституцией, которая остро реагирует на смену общественного положения, мэр раздался в щеках, в талии, а кожа лица обрела свинцово-помидорный оттенок. Такое случается, когда человек вдруг начинает много и вкусно есть и проводит рабочее время на разного рода презентациях и деловых ланчах.
"Наверное, я тоже хочу много и вкусно есть. Иначе зачем бы я тут сейчас сидел?" -- подумал Алексей.
Он хотя и не интересовался впрямую, но кое-что о первом лице города до него доходило. Слышал, что мэр является членом правления какого-то торгового дома и соответствующего банка, возглавляет товарищество с ограниченной ответственаостью на металлургическом комбинате, президент гуманитарного фонда, то ли филиала фонда "Демократическая инициатива", член ЮНЕСКО. У мэра, это знали все в городе, имелся личный автопарк из четырех автомобилей, правда, пока отечественных марок. Зато две дочки учились за границей в школе менеджеров, и мэр, когда доводилось, охотно делился своей отцовской радостью через прессу с широкой общественностью.
– - Алексей Иванович, надеюсь, вы помните наш давешний разговор? К сожалению, мне срочно пришлось выехать за границу, поэтому окончание разговора непозволительно затянулось. Во всяком случае, мы так не планировали. Но, зчаете ли, это даже к лучшему. Наши товарищи успели узнать вас, вы узнали их, составили мнение друг о друге. Кстати, мнения о вас самые хорошие. Даже у недругов, смею заметить, -- с тонкой улыбкой произнес мэр.-- Так что все наши прежние договоренности, я думаю, остаются в силе. Согласны?
Алексей покивал.
– - Мы провели вашу кандидатуру через областные инстанции. Время, как видите, зря не теряли. Теперь ваша очередь, Алексей Иванович. На днях, видимо, вам придется съездить в область и со следующей недели, милости просим, принимайте дела у Сапожникова Семена Саввовича. Правьте службу, как говорится.
Далее мэр горько посетовал на удручающее положение в экономике района, о том, что в трудовых коллективах по три месяца и более не получают заработной платы, а маятник хозяйственной, политической, культурной жизни стремительно падает, и конец этого падения, к сожалению, не просматривается.