Снег и виноград. О любви и не только
Шрифт:
Неспешны будни деревенские.
С прохладным днем играем в прятки.
С ленцой следишь уловки женские,
На солнце золотятся прядки.
Клик журавлиный примерещится,
И смотришь - не журавль ли в небе?
И
Ты так давно на море не был.
И веришь - все опять повторится -
Не может ведь не повториться -
И окна на вечер зашторятся,
И в мраке забелеют лица.
Ты думаешь: глаза закрою,
Чтоб в сон блаженный устремиться,
И обниму тебя рукою,
В которой трепетнет синица.
/Переделкино/
* * *
Сон приснится цветной спозаранку:
Юный юнкер, цирюльник хромой,
Песни южные, блажь перебранки
И цветастая шаль с бахромой
Удивительно светлой цыганки.
* * *
Солнечный мир заоконный
Счастье неясно сулил.
Облака облик знакомый
Мимо загадочно плыл.
Облака облик знакомый
Плыл за стеклянной стеной,
Памятью ли влекомый
Или разлукой самой?
В облачном зыбком портрете
Мука иль благодать?
Жизнь не избыв до смерти,
Тайны не разгадать.
ОСЕРЕБРЯННОМ
Перчатки, перья и муары,
Роскошества богемной жизни.
А по ночам без сна кошмары
Предчувствия грядущей тризны...
Начало века. Мемуары.
Читаем о конце отчизны.
СТАРЫЕ СНИМКИ
Как серьезны наши предки -
Снимки старые возьми -
Хоть мы с ними однолетки,
Как значительны они.
Видно, знали: мир их зыбок,
И не ведали они
Беззастенчивых улыбок,
Непременных в наши дни.
Неужели в их далеком
Взгляде в камеру - в упор,
Отпечатан ненароком
Будущего приговор?
* * *
Бабушки юной корсет
Хранился на дне сундука
И снимок, где бравый корнет,
Брат ее, - жертва Чека.
Младший брат ее - юнкерок
Сам на площадь явился на сбор -
И никто и подумать не мог,
Что расстрелян будет в упор.
Старый снимок, где лицам родным
Так спокойно, что больно смотреть.
И ничто не пророчило им
От чахотки в тридцатом смерть.