Солнечная лотерея (сборник)

Дик Филип Киндред

Она раздраженно посмотрела на сына.

– Чего тебе? Не вздумай лезть в холодильник. До обеда ничего не получишь!

– Там во дворе какой–то тип, – сказал Питер. – Он хочет снять комнату.

Мэйбл Триллинг оживилась и торопливо вытерла руки.

– Не стой тут! – сказала она сыну. – Иди и пригласи его. Он один?

– Вроде бы.

Мэйбл Триллинг поспешила следом за сыном на веранду, а потом спустилась по лестнице. Слава богу, незнакомец еще не ушел. Люди перестали посещать Миллгейт, и пансионат

был заселен лишь наполовину: в нем жили несколько стариков, городской библиотекарь, какой–то чиновник с семьей.

– Чем могу служить? – спросила женщина.

– Мне нужна комната, – устало произнес Бартон. – Только комната. Не имеет значения, как она выглядит и сколько стоит.

– Вы будете есть вместе с нами? Это обойдется вам вполовину дешевле того, что с вас возьмут в кафе; кроме того, мои блюда куда лучше того, что там подают, особенно приезжим. Вы из Нью–Йорка?

На лице незнакомца появилось выражение муки, но он быстро взял себя в руки.

– Да, из Нью–Йорка.

– Надеюсь, Миллгейт вам понравится, – сказала миссис Триллинг и направилась в дом, вытирая руки о фартук. – Это тихий, милый, спокойный город. Здесь не случается ничего плохого. Вы здесь по делу, мистер…

– Тэд Бартон.

– Вы здесь по делу, мистер Бартон? Мне кажется, вы приехали сюда отдохнуть. Многие ньюйоркцы летом покидают свои квартиры. Думаю, в это время там неинтересно. Вы мне расскажете, что вас сюда привело? Вы один? С вами никого нет? – Она взяла его за рукав. – Идемте, я покажу вам комнату. Долго вы собираетесь здесь прожить?

Бартон поднялся за ней на веранду.

– Еще не знаю. Может быть, день, а может, и подольше.

– Вы один?

– Возможно, моя жена подъедет позднее, если я задержусь. Она осталась в Мартинсвилле.

– А чем вы занимаетесь? – спросила миссис Триллинг, поднимаясь по покрытым потертым ковром ступеням на второй этаж.

– Страховками.

– Вот ваша комната. Окна выходят на холмы, так что у вас будет прелестный вид. – Она раздвинула простые белые занавески. – Видели вы когда–нибудь такие красивые склоны?

– Да, – ответил Бартон, – они прекрасны. – Он прошелся по комнате, разглядывая старую железную кровать, белый буфет и картинку на стене. – Все в порядке. Сколько это стоит?

Она хитро посмотрела на него.

– Конечно, вы будете питаться вместе с нами. Два раза в день – ленч и обед. – Она облизала губы. – Сорок долларов.

Бартон полез за бумажником, он явно не собирался торговаться. Вынув несколько бумажек, он молча вручил их женщине.

– Спасибо. – Миссис Триллинг облегченно вздохнула и быстро вышла из комнаты. – Обед в семь. Ленч уже был, но если хотите…

– Нет, спасибо, – покачал головой Бартон. – Это все. Есть я не хочу.

Он повернулся к ней спиной и уставился в окно.

Когда ее шаги стихли, Бартон

закурил. Чувствовал он себя неважно: от долгой езды болели живот и голова. Оставив Пег в отеле в Мартинсвилле, он сразу же вернулся сюда. Если потребуется, он останется здесь на несколько лет. Нужно узнать, кто же он такой, а Миллгейт – единственное место, где это можно сделать.

Бартон невесело усмехнулся. Вряд ли даже здесь у него есть шансы. Какой–то мальчик умер от скарлатины восемнадцать лет назад. Никто уже этого не помнил – так, мелкое происшествие. Умирали сотни детей, люди рождались и уходили. Одна из множества смертей…

Дверь со скрипом отворилась.

Бартон быстро повернулся и увидел невысокого мальчика с огромными карими глазами. Он узнал его – сын хозяйки пансионата.

– Что тебе нужно, парень? – спросил он.

Мальчик закрыл за собой дверь, мгновение поколебался, потом вдруг спросил:

– Кто вы такой?

Бартон замер.

– Бартон. Тэд Бартон.

Паренька это, похоже, удовлетворило. Он обошел нового постояльца, внимательно его разглядывая.

– Как вы прошли? – спросил он. – Это редко кому удается. Должна быть какая–то причина…

– Прошел? – удивленно спросил Бартон. – Через что?

– Через барьер.

Мальчик вдруг отступил на шаг, его сверкающие глаза словно погасли. Бартон понял, что тот проговорился о чем–то, сказал такое, чего не хотел.

– Какой барьер? Где?

Мальчик пожал плечами:

– В горах. Это далеко. Кроме того, дорога в плохом состоянии. Зачем вы сюда приехали? Что хотите делать?

Было ли то обычное детское любопытство или что–то большее? Мальчик выглядел странно: он был худой, костлявый, с большими глазами, необычно высокий лоб закрывала прядь каштановых волос. Вообще он казался слишком впечатлительным для мальчика из небольшого провинциального городка на юге Виргинии.

– Ну, – медленно произнес Бартон, – у меня есть свои причины.

Реакция последовала мгновенно. Тело мальчика напряглось, глаза вновь нервно заблестели. Он отступил еще на шаг.

– Правда? – буркнул он. – А каким способом? Наверное, проскользнули через слабое место?

– Я ехал по дороге. По главной.

Огромные карие глаза засверкали.

– Иногда там нет барьера. Похоже, вы проехали, когда его не было.

Бартон почувствовал себя неловко. Он сблефовал, и блеф удался. Мальчик знал о каком–то барьере, Бартон о нем понятия не имел. Его охватил страх, он вдруг понял, что не видел, чтобы машины въезжали или выезжали из Миллгейта. Единственная ведущая в город дорога была разбита и не годилась для езды. Она вся заросла травой, высохла и потрескалась. Никто по ней не ездил. Вокруг только холмы, поля и покосившиеся изгороди. Может, что–то удастся узнать от этого мальчика.