Средневековая история. Тетралогия
Шрифт:
— Мои жены. Слуги…
Лиля кивнула.
— Я объясню и им, и вам, что и как правильно делать. Обещаю, все будет хорошо.
— Откуда вам знать?
— Считайте это озарением свыше. Раньше святые лечили наложением рук. Но для этого я еще недостаточно свята. А вот наложением шины… но вставать вам нельзя. Если все сделаете правильно — даже прихрамывать не будете. Сколько вам лет?
— Сорок шесть.
— Может быть, вы назовете свое имя?
Мужчина на кровати
— Прошу прощения, ваше сиятельство. Я проявил невежливость… недостойную моего рода. Али Ахмет дин Тахирджиан из рода стражей караванной тропы.
Лиля задумалась. Но в памяти ничего не всплыло. Хотя… караванная тропа — вещь такая. Кому попало ее, наверное, не доверят?
Слова «Страж караванной тропы» Лиле ровным счетом ни о чем не говорили. Ну, страж. Так это и у нас есть… таможня называется? Или как? Но прояснять этот вопрос она не стала.
Вместо этого поднялась и сделала что-то вроде реверанса.
— Знакомство с вами — большая честь для меня. Даже если оно и состоялось в такой печальной ситуации.
Мужчина помрачнел. И Лиля бросилась исправлять дело.
— Вы не останетесь хромым, обещаю. Но придется точно выполнять все мои указания.
Мужчина кивнул.
— Я верю вашему слову, графиня.
Лилиан кивнула.
— Вам хорошо бы поспать.
— Вряд ли я смогу сейчас уснуть. Болит…
— Вы пьете спиртное?
— Наша вера это не поощряет.
Лиля вздохнула. Обезболивающее! Позарез нужно обезболивающее! Но где его найти?
Конопляную плантацию развести? Или мак?
Так ведь и он не весь одинаковый… один сорт на булочки, второй на опиаты. Как выяснить где и какой? Опытным путем? И год ждать? Пока нужное созреет?
— Обезболивающее… воспринимайте спиртное, как снотворное.
— Наши лекари в таких случаях рекомендуют дурманную траву, — мужчина нахмурился. — Но у меня с собой ее нет.
Лиля навострила ушки.
— А у ваших людей? Кстати, где я могу их найти?
— На корабле.
Лиля вздохнула. Вирман послать?
— Как называется ваш корабль?
— «Золотая волна». Если вы дадите мне перо и чернила…
Лиля кивнула. И кликнула горничную. Та прилетела и рассыпалась в реверансах. Перо, чернила, воск чтобы запечатать письмо… Вот с бумагой было хуже. Но пергамент нашелся у владельца гостиницы, перо он тоже пожертвовал, а чернильницу Лиля достала свою, решив, что непроливайка — самое то для лежачего больного. Али Ахмет рассмотрел ее с вниманием и поднял брови.
— Какая интересная штука…
— Чернильница-непроливайка.
— Простите?
Лиля вместо ответа опрокинула чернильницу на кровать. Али Ахмет вздрогнул,
— Замечательно. Очень удобно для корабля…
— Подобные вещи будет делать ювелир Хельке Лейтц, — Лиля сообразила, что наклевывается возможность для пиара и старалась вовсю. — Моя идея, его работа… и еще он будет делать весьма интересные перья для письма…
— Перья? Птичьи?
Лиля улыбнулась так, что Джоконда позеленела бы от зависти.
— О нет. Намного удобнее и практичнее. Он обещал на днях принести показать образец.
— Я бы…
— Разумеется. Я покажу вам его.
Али Ахмет быстро написал несколько слов, свернул письмо и протянул Лиле. Та растопила воск в специальной коробочке, благословляя про себя исторические фильмы — и прилила им письмо. Али Ахмет приложил один из перстней и откинулся на подушки почти без сил.
— Мой помощник Алим Омар дин Рашшайя.
Лиля взяла сверток и отправилась к вирманам.
— Надо найти корабль «Золотая волна». Передать записку Алиму Омару дин Рашшайя. И дождаться ответа.
Один из вирман кивнул — и отправился выполнять приказания.
Лиля опять поднялась к раненому, пощупала пульс, померила температуру (приблизительно, коснувшись губами лба, но хоть так, до термометров-то как до Китая…), вздохнула…
— Вам пару дней будет не очень хорошо. Я старалась вычистить всю грязь, но воспалительный процесс такая зараза…
— Я знаю, что вы сделали для меня все возможное, госпожа… я благодарен вам за это.
— Лучшая благодарность врачу — видеть как выздоравливает больной человек, — отрезала Лиля. И в который раз послала маме свою любовь и благодарность.
Что такое армейский фельдшер?
Это каторжный труд. И самые разные случаи. Не будешь же каждый раз в город ездить за триста километров…. а травмы в гарнизоне явление частое, особенно в тайге. Маленькая Аля не знала лучшего занятия, чем помогать матери. Что Татьяна Викторовна часто и использовала, обнаружив у девочки твердую руку и точный глаз.
Так что к моменту поступления в институт у Али была практика на уровне хорошего сельского фельдшера. Диплома вот не было.
Да и летом, приезжая к матери, она без работы не сидела.
Как же сейчас ей это пригодилось!
Но инструменты она завтра у кузнеца закажет! В обязательном порядке!
Уж что-что, а это она знала досконально. С детства играла скальпелями, пинцетами, ранорасширителями, зажимами, шпателями, корнцангами…
И ведь не сказать, чтобы их было так сложно сделать. За деньги все скуют.