Страх во тьме
Шрифт:
– Спасибо, - кивнул водила и надрывно закашлялся, подавившись ароматным дымом. Я не отказал себе в удовольствии как следует хрястнуть его по спине.
– Да что вы с ним нянчитесь? – внезапно раздался из глубины салона чей-то пронзительный женский голос. Я его моментом опознал. Во время аварии обладательница этого голоса вопила громче всех. – Он нас чуть всех не угробил, а они его обхаживают!.. Сигаретки ему предлагают! Да его убить мало, недоумка! Набрался, не иначе, алкаш...
Ну вот, что я говорил? Началось в колхозе утро. Толпе дай только порвать. Я обернулся. Да, и
– Господа. Дамы. Да успокойтесь вы ради Бога. Всё позади. Я вас уверяю, что сей джентльмен и в мыслях не имел причинить нам вред. Скажу больше – он спас нас всех! Именно спас, потому что подобные происшествия сами по себе, без определённой причины не случаются…. И наш водитель приложил все усилия, чтобы удержать автобус на ходу. Мы не перевернулись ТОЛЬКО благодаря ЕМУ! Так что прошу вас, держите себя в руках и не давайте кипящим эмоциям возобладать над разумом.
О как я загнул! Премия «Грэмми» должна быть моей...
– Эй, а ты чего вообще раскомандовался тут? – донёсся из толпы нахальный, совсем ещё молодой голосок.
– Это кто там такой смелый? – изогнул я бровь. – Может, покажешься мне во всей красе, дружок?
Родившееся молчание пояснило, что смелых не нашлось. Трейси, воинственно насупленная, и не отходившая от меня ни на шаг, задиристо вякнула:
– Что, кое-то штаны намочил? Ничего, Алекс, я заметила, кто это сказанул. Мы с ним потом разберёмся...
– МЫ? ПОТОМ? – я вперил в наглую девчонку неотразимый взгляд своих серых глаз.
– Ну да! Мы же теперь друзья, - не стушевалась Трейси. – А этого гомика я запомнила...
Кажется, я страдальчески застонал. Ситуацию разрядил забытый всеми шофёр, собственно, главный виновник начавшегося торжества.
– Меня зовут Уильям Спенсер... Если это кого-нибудь ещё здесь интересует, конечно. Так вот что я хочу сказать...
Он встретился со мной взглядом, тлеющий алый фитилёк сигареты бросал на его лицо причудливые блики. Я навострил уши. Взбунтовавшиеся было пассажиры тоже, как не странно, притихли. Спенсер выпустил через ноздри дым, руки у него больше не тряслись.
– Я хочу сказать, что пятнадцать лет за рулём, всякого насмотрелся... Но такого ещё не видел.
– Не видел чего? – встопорщил усы мой новоявленный союзник.
– Не видел, что бы передняя ось почти нового автобуса, без малейшего перегруза, ломалась, как сухая спичка!
Так вот что это за скрежет такой был, дошло до меня. Если всё обстоит именно так, Спенсеру надо памятник ставить! Мы только каким-то чудом не полетели вверх тормашками. Удержать управление, после такого подарка судьбы, да ещё на приличной скорости... Это дорогого стоит. Я уважительно посмотрел на водителя.
– Так почему же она все-таки сломалась?
– недоумевающе кто-то спросил. – Заводской брак?
Спенсер пожал плечами.
– Да хрен его знает. Всё случается в первый раз. Я не думаю, что мы
Раздался приглушенный нервный смех, быстро, впрочем, оборвавшийся. Уильям сделал последнюю затяжку, бросил окурок на пол и раздавил его каблуком ботинка, как бы подводя итоговую черту под случившимся. В «Неоплане» повисла гнетущая тишина, позволившая отчётливо слышать отголоски неутихающего ветра. Пользуясь случаем, я выразил терзающую, наверно, всех без исключения мысль, вслух:
– И что теперь делать? Я правильно понимаю, что автобус уже никуда без посторонней помощи не поедет?
– Абсолютно, - авторитетно заверил Спенсер. – Такие поломки чинятся только в ремонтных мастерских. Я ничего не смогу сделать при всём желании.
– Надо вызвать службу спасения!
– пришла кому-то в голову светлая мысль. – Сотовые телефоны – то у каждого есть!
– Телефоны-то есть, а вот связи нет и в помине, - хмуро поведал уже упоминаемый мной двухметровый громила, подпирающий головой потолок, и кисло смотрящий на экран своего мобильного. Пассажиры засуетились и захлопали по карманам, выуживая телефоны. Я оставался спокойным, у меня сотового попросту и не было. На фиг он мне здесь сдался? Кому мне звонить, королеве Елизавете?
Вырвавшийся общий вздох разочарования и негодования лучше всех слов дал понять, что бугай прав. Чего и следовало ожидать. Мёртвая зона, гроза или просто место такое? Вряд ли в этом медвежьем углу озаботились поставить передающую сигнал мачту сотовой связи. Знать бы ещё, где конкретно этот угол находится... А то куковать тут всю ночь чего-то мне не охота. Как чувствовал, блин, что так и будет! Как бы только ещё хуже не стало. Я прикусил себе язык. Так, хорош, уже накаркал.
– Ой, так это что, и у меня связи не будет?
– беспомощно пролепетала грудастая блондинка, бестолково хлопая длиннющими ресницами. Кто-то не выдержал и заржал во всю глотку. Раздались смешки. Трейси обречённо закатила глаза.
– Вот дура, а?!
Меня взял за локоть усатый крепыш. Выразительно посмотрел и протянул свою лапищу.
– Я Ральф. Ральф Шнитке. По-моему, нам надо держаться вместе… Ты как считаешь?
Я кивнул и крепко пожал его «лопату». Что я говорил по поводу акцента? Так и есть, немец. Интересная у нас компания подбирается, своеобразная. Я опять повернулся к водителю.
– Хм, слушай, Билл, а ты не можешь хоть примерно сказать, где мы сейчас находимся? Сидеть здесь и ждать с моря погоды я не вижу никакого смысла. По этой дороге даже самая задрипанная тачка не проехала за последнее время. И помощи нам ждать неоткуда. Надо что-то решать.
Спенсер согласно кивнул, мигом выудил откуда- то дорожный атлас, и водрузил его на панель. Ральф услужливо подсвечивал ему экраном сотового телефона. Хоть какая-то польза от этих побрякушек! Лихорадочно зашуршав страницами, Спенсер пробормотал:
– Я точно не помню, но тут должна быть где-то рядом одна объездная дорога... По-моему, тут неподалёку один городишко расположен, и эта дорога ведёт к нему.
– О, это уже другой разговор, - оживился я. Перспектива ночёвки на шоссе стала отдаляться на задний план.