Сумерки Империи (сборник)
Шрифт:
– Хорошая мысль.
Он сунул дисраптер в кобуру и помог экстрасенсу выбраться из расщелины.
Корби вылез вслед за ней, и все трое побежали через площадку, готовую взорваться фонтанами кипятка. Де Шанс прихрамывала на правую ногу, но двигалась достаточно уверенно. Хрустела искореженная почва. Из скважин гейзеров вырвались струи пара. Под Линхольмом земля вдруг пошла судорогами, он перепрыгнул открывшуюся расщелину, не замедлив бега.
Воздух обжигал легкие, но Корби заставил себя бежать быстрее. Рядом топали Линдхольм и
Корби оглянулся. Они почти уже миновали опасный участок. Экстрасенс задыхалась и замедлила бег. Конечно, им следовало бы сейчас быть подальше…
В нескольких ярдах слева поднялся кипящий фонтан. Все трое успели проскочить его, и на них упали лишь несколько обжигающих капель. Открылись новые гейзеры, выбрасывая пар, воду и клокочущую грязь, но уже за спиной космодесантников и экстрасенса.
– Не надо мне было соглашаться на Адскую группу, – с трудом произнес Линдхольм. – На аренах больше шансов выжить.
– Береги дыхание, – через силу ответил Корби. – Еще понадобится. Мы еще не ушли от гейзеров.
– Рас, у тебя что, нет плана, как нам оторваться?
– Заткнись и беги.
– Хороший план.
Позади и вокруг гейзеры на сотни футов поднимались в бледно-зеленое небо. И все же опасную зону космодесантники и экстрасенс преодолели.
«Похоже, прорвались, – не веря самому себе, подумал Корби. – Черт возьми, мы прорвались!»
Он ухмыльнулся на бегу. Новый мир оказался именно настолько жесток, насколько Корби и предполагал. Но может быть, космодесантник сумеет с ним справиться.
Взорвался еще один гейзер, но теперь уже далеко позади. Он пригнул голову и продолжал бежать в прежнем темпе.
Небо начинало по-вечернему темнеть, когда Хантер увидел статуи. Солнце скрылось за темными тучами, цвет неба изменился: из зеленовато-желтого стал мрачно-изумрудным. По изломанной, постепенно поднимавшейся земле ползли глубокие тени. Хантер вдруг остановился, выйдя на острый, как бритва, скальный срез. Он смотрел на равнину, которая лежала примерно в двухстах футах ниже. А на ней, образуя полукруг в середине, молча и одиноко возвышались статуи. Три темные монументальные колонны, ярко выделяющиеся на фоне искореженной почвы. Рядом с капитаном, разглядывая статуи, замерли доктор Уильямс и разведчица Кристел. Все долго молчали.
– Первый признак того, что здесь была цивилизация, – произнесла Кристел. – Капитан, я должна осмотреть статуи, пока еще не совсем стемнело.
– Подождите, – вмешался Уильямс. – Если мы будем надолго задерживаться здесь, то не попадем в город до ночи.
– Мы все равно туда не попадем до ночи, – сообщила Кристел. – До него еще добрых семь миль, а солнце зайдет меньше чем через час. Мы можем стать здесь лагерем точно так же, как и в любом другом месте. Капитан, я права?
– Место, кажется, вполне безопасное, – сказал Хантер. – Но это могут быть просто скальные образования, под воздействием ветра…
– Нет, – спокойно отметил Уильямс. – Это статуи. Я вижу их достаточно отчетливо.
Капитан и разведчица впились в него взглядами, и Уильямс сдержанно усмехнулся.
– Я же говорил, у
Хантер ждал, но Уильямс ничего не добавил. Разведчица нетерпеливо посмотрела на капитана, но он ушел от ее взгляда, не желая, чтобы его подгоняли с решением. Кристел права: в ближайшее время нужно разбить лагерь, а здесь место ничуть не хуже любого другого, и скальная гряда закроет от ветра. Голая земля не обещала ни уюта, ни защиты, но после дневной прогулки Хантер заснул бы и стоя под градом. Он коротко и неслышно вздохнул, а потом повел отряд вниз по пологому кочковатому склону, на лежащую впереди равнину. Хантер пытался вспомнить, когда в последний раз он так уставал. Почва под ногами весь день была твердой и неподатливой, упрямо отталкивала каждый шаг, и идти уже было трудно.
Статуи постепенно приближались, капитан старался сосредоточиться на все укрупняющихся подробностях, но мешали другие мысли. Уже несколько часов у него не было известий от отряда экстрасенса. Хантер знал, что в любой чрезвычайной ситуации они выйдут на связь, но все же молчание действовало на нервы. Первым связываться с ними капитан не хотел, это могло выглядеть как недоверие, словно он не был убежден, что они сами знают, что делать. Но Хантер чувствовал: он не заснет сегодня ночью, несмотря на усталость, пока не услышит де Шанс. Он решил подождать до захода солнца и тогда выйти на связь, если экстрасенс раньше не доложит о продвижении своего отряда.
С ними должно быть все в порядке. У экстрасенса, конечно, мало боевого опыта, зато она считается первоклассным телепатом. Что бы ни случилось, она не сдастся. А если речь зайдет о физической опасности, космодесантники справятся с любым идиотом, который рискнет им угрожать. Личное дело у каждого впечатляет. Чуть больше везения, чуть меньше тяги к беззаконию, и эти парни стали бы героями, а не пушечным мясом для Адских групп. Каковы бы ни были их грехи, оба космодесантника прошли через все и не один раз выполняли боевые задания в чужих мирах. И хотя в обычных условиях Хантер не доверил бы им ржавой монеты, они достаточно умны и понимают: помощь экстрасенса необходима для того, чтобы просто остаться живыми на Волке-IV. Ребята присмотрят за де Шанс. Капитан вспомнил о стычке с обитателем озерца и мрачно усмехнулся. Космодесантники решили бы задачу в два счета. Если предположить, что у них вообще хватило бы ума в нее вляпаться. Личные дела безусловно утверждали: парни не верят ничему и никому, даже себе. Что и требуется для выживания на Волке-IV.
Огромные вертикально стоящие камни постепенно приближались, и мало-помалу Хантер стал различать форму и смысл. Глядя со скал, он не ощутил, насколько статуи велики и несокрушимы. Все три поднимались на добрую сотню футов и были не менее десяти футов в диаметре. Вес монументов трудно было вообразить, и на затылке у капитана зашевелились волосы, когда он попытался представить, кто и как поставил эти чертовы штуковины на равнине, в сотнях миль откуда угодно. Он замер перед первым колоссом, рядом застыли Уильямс и разведчица. Все трое долго молчали.