Свобода и евреи. Часть 1.
Шрифт:
Еврейской оказалась первая Государственная Дума у нас. Она будет хуже при сохранении той же системы выборов и вероломно приведёт Россию к гибели при «четырёххвостке».
Иудаизм — это болото, ядовитые миазмы которого грозят смертью всякому народу, который, ради собственного спасения не позаботится о дезинфекции и осушке.
Не казацкая нагайка убьёт нашу родину, а именно столь необходимая благодетелям России «четырёххвостка».
Евреи хотят её — значит, русским её не надо. Не для «всеобщей же распродажи» масонским кагалом голосов на выборах,
XXI. Было бы смешно и странно говорить о беззаконности действий «неприкосновенных» думских хулиганов. Нарушая всякие границы благопристойности и дерзновения, так называемая «Государственная Дума» с особым усердием стремилась в свои последние дни разгноить тот срам ничтожества и позора, каким она пятнала себя на всём пути своего дьявольского шабаша...
И этим прежде всего она обязана сынам Иуды.
Не виноват русский солдат в результатах Маньчжурской эпопеи. Не русский солдат начал войну, не он там распоряжался, и не он был в Портсмуте. Не русские воины помогали Японии газетной свистопляской о неизбежности нашего поражения и настоятельности мира. Не они бунтовали рабочих на артиллерийских и оружейных заводах, мошенничали на подрядах и поставках и расхищали целые поезда с предметами военной необходимости. Не они устраивали стачки и забастовки на железных дорогах в самые критические моменты войны, и не из русских людей, наконец, оркестрировала шпионов Япония.
Невероятными лишениями и страданиями, беспримерными потоками крови и сотнями тысяч своих братьев, отдавших жизнь за родину, запечатлела наша армия свою верность долгу и знамени. Справедливый историк, без сомнения, оправдает её и укажет действительных, проклятия достойных, виновников.
Если наш флот в лице «Варяга» и «Корейца» не дрогнул под Чемульпо и воспрянул духом при Макарове; если офицеры и матросы сумели в «старых калошах» обогнуть земной шар для того, чтобы на заведомую гибель придти в Цусиму, то это, по меньшей мере, не доказывает их трусости...
А вот для прославления тех, кто при благосклонном участии евреев подарил нам морское Ватерлоо, не мешает запомнить хотя бы следующее:
Наглый замысел. Глазам своим не веришь, читая телеграмму из Петербурга о предстоящей уплате «торговому дому Гинсбург» четырёх с половиной миллионов рублей!..
Совещание, извольте видеть, закончило расчеты и признало претензию этого излюбленного поставщика морского ведомства и, в частности, адмирала Алексеева!..
Какие там совещания могут рассматривать претензии г. Гинсбурга, который в течение многих лет грабли казну, а во время войны доставлял под русским флагом уголь японцам! Тут нужно не совещание, здесь неизбежна следственная комиссия, в которой не было бы никаких морских чинов. Необходимы опытные прокуроры, которые добрались бы до поставки в Порт-Артур угля по 12 руб. за тонну, когда ей красная цена была 5 руб. 50 коп.
Нужны такие прокуроры для проверки давления на адмирала Алексеева и на управление Китайско-Восточной железной дороги, которую
Нелишне было бы проверить и все прочие поставки на порт-артурскую эскадру. Ведь Гиндзбург был единственным поставщиком и решительно во всём обдирала казну, надо думать, не без дележа с чинами морского ведомства.
Человек прибыл на Дальний Восток, с позволения сказать, в одних штанах и в несколько лет стал миллионером. Теперь, пользуясь тем, что не доискаться концов всего грабежа, он же требует 4.500.000 рублей!..
«Совещание» же готово вновь пообчистить казну. Оно не прочь, немедленно выдать Гинсбургу полтора миллиона, «если морское министерство признает, что отпуск этой суммы не введёт казну в ущерб»...
Морское министерство, конечно, признаёт всё, что угодно. Оно слишком связано с Гинсбургом. Но хорошо и само «совещание»! Оно ходатайствует о выдаче такой огромной суммы, а между тем норовит прикрыться морским министерством!
И подобные темные делишки творятся в то время, когда Россия изнывает под бременем непосильных расходов, когда народ голодает!.. Видимо, морское министерство ничем пронять нельзя. Оно неисправимо...
(«Русская Земля»).
Заключение мира было встречено в армии негодованием. На позициях под Сипенгоу (около 250 вёрст к югу от Харбина) у нас к этому времени было сосредоточено не менее 600.000 отборного войска. Это minimum, ибо, по сведениям главного интенданта армии, общий её состав превышал (с нестроевыми) 1.000.000 человек. У японцев, наоборот, лучшие войска были израсходованы, а убыль в значительной степени пополнялась стариками и недорослями. Расположение наших войск, равно как их вооружение и снабжение, были таковы, что маркиз Кодама, нарочито посланный от Микадо, вынужден был представить неблагоприятный для будущих действий маршала Ойямы доклад...
Правда, рапропагандированные еврейством, запасные безумно пытались мутить, говоря: «чем хуже будет здесь, тем больше земли у нас будет дома!..» Но это не имело решающего значения. Под Сипенгоу было много доблестной молодёжи.
Армия была тяжко оскорблена и рвалась в бой, а стратегические условия были нам благоприятны.
Доказательством этому является сама уступчивость японцев в Портсмуте, да и все предшествовавшее ранее убеждает, что дерзость врага не остановилась бы при иных обстоятельствах...
Означенные данные, разумеется, хорошо известны всемирному кагалу и масонству. Хорошо знали они и о том, сколько иен остается в кассе у Микадо... Но евреи и масоны не могли допустить нас до победы!..
Отправляясь а Портсмут, Витте уже в Германии был встречен Мендельсоном, а во Франции его сопровождал еврей Рафалович. Сыны Иуды окружали Витте в Америке, — собственным же его секретарём оказался еврей Виленкин. Если нет тайн для «пантофельной почты» где-нибудь в Шклове или Провенишках, то как могли бы не ведать всего, что им нужно, иудейские банкиры — сообщники Витте в Портсмуте, требуя «равноправия»?..