Так произошло
Шрифт:
Глупые детские страхи пронизывали разум людей, суеверия и заблуждения с самого начала их жизни.
Джонатан боялся однажды заглянуть в зеркало и не увидеть там себя.
Джонатан не боялся проклятия и не испытывал панического страха думая о том, что в зеркале ему улыбнется другой человек. Нет, Орден Гермеса любил зеркала — их использовали для связи и для наблюдения — поэтому от этой части страха Джонатан был избавлен.
Он боялся однажды увидеть в зеркале Джонатана Гудмана, что не являлся бы им.
И потому Джонатан, заглядывая в зеркало, всегда задавал себе вопрос —
Видел ли он Джонатана Гудмана, сына старика, молодого Адепта, подающего надежду последователя Арс Юнитатис?
Джонатан мог бросить Синдер. Наверное, это было бы даже с какой-то стороны правильно. Выживание, удобство жизни, эффективность действий была в почете в Ордене.
Но, найдя себе базу, обзаведясь прахом, собрав вокруг себя невероятные артефакты и чудеса мира, заглянув в зеркало, кого бы увидел Джонатан смотрящим в ответ?
Джонатана, что имел возможность сделать мир хотя бы чуть-чуть лучше. Джонатана, что не спас Синдер. Джонатана, что промолчал. Джонатана, что сбежал.
У Джонатана не было плана. Кроме старых, плохих планов. Убить кого-нибудь — или, может быть, просто схватить Синдер и броситься бежать, без цели и без средств к существованию.
Но Джонатан боялся однажды взглянуть в зеркало и не увидеть в нем себя.
Поэтому глядя на Синдер через зеркало, глядя на Синдер, которую истязали током, глядя на Синдер, стонущую в грязи, глядя на Синдер, сбегающую в свой личный маленький мир лишь для того, чтобы получить передышку от жестокой реальности — Джонатан решился.
Так произошло.
— Я хочу тебе помочь,- слова Джонатана прозвучали для Синдер неожиданно, заставив ту сглотнуть.
Синдер стояла, опустив руки, глядя на Джонатана.
Ее личное маленькое святилище, ее личный мирок был осквернен. Разрушен. Не пуст.
— Зачем ты пришел сюда?- Синдер не знала, что она должна была делать. Не знала, чего ожидать дальше. Зачем Джонатан пришел сюда? Что он планирует делать?
Почему он опять вмешивается в ее жизнь?!
— Выметайся!- Синдер рявкнула настолько, насколько это было возможно, стараясь звучать угрожающе, но, как и следовало ожидать, результат получился вовсе не тот, на который Синдер рассчитывала. Синдер в лучшем случае могла упереться Джонатану макушкой в подмышку при сравнении их роста и размера, а вихрь эмоций, бурлящий внутри, заставил ее угрозу выйти скорее паникующим возгласом.
Джонатан вздохнул медленно, прежде чем взглянуть на Синдер вновь,- Я хочу помочь.
Синдер замерла.
Это было странно. Ей не говорили эти слова. Никогда.
Ни в детском доме. Ни в этом отеле. Ни посетители. Ни воспитатели. Ни сестры. Ни сверстники.
Синдер резко втянула воздух, ощущая, как нагрелся под ее одеждой ее ошейник, потянувшись
Однако, судя по взгляду Джонатана она сделала это недостаточно быстро, чтобы Джонатан этого не заметил.
— Я хочу помочь,- Джонатан произнес это еще раз, после чего перевел взгляд, столкнувшись взглядом с Синдер и…
Улыбнулся. Не насмехаясь и не злой насмешкой, к которой привыкла Синдер. Не покровительственно и не снисходительно, а… Добро.
Джонатан просто добро улыбнулся ей, будто бы и не собирался делать ничего больше.
Словно бы он хотел помочь ей.
— Убирайся!- Синдер выкрикнула еще раз, однако и в этот раз в ее голосе не было злобы, которую она должна была чувствовать. В нем была паника. Обида. Непонимание,- Убирайся сейчас же! Убирайся прочь!
— Синдер,- Джонатан поднял медленно руки, словно б показывая свою безоружность, и… Улыбнулся,- Я просто хочу помочь.
Синдер сжала кулаки до боли, чувствуя, как в ее глазах начинает щипать.
Это было мерзкое чувство. Синдер не нравилось это чувство.
Плакать — значит быть слабой. Синдер ненавидела слабость.
— Ты поможешь мне, если уйдешь прочь,- Синдер до боли сжала свои руки, уперев взгляд в пол,- Мне не нужна твоя помощь!
— Все хорошо, Синдер,- Джонатан медленно поднялся со своего места, прежде чем сделать шаг к Синдер,- Я здесь. Я просто пришел помочь. Обещаю, я не хочу ничего больше.
— Мне не нужна помощь!- Синдер не выдержала первой, выкрикнув, громко топнув,- Помощь это слабость! Помощь это признание своей слабости!
— Синдер,- Синдер смотрела в пол перед собой, бессильная сделать что либо, слыша лишь приближение шагов Джонатана,- Помощь это не признание слабости. Помощь иногда бывает нужна всем нам.
Синдер сжала кулаки до побеления, не поднимая взгляд. Слыша лишь приближение шагов, она прошипела едва слышно,- Мне не нужна помощь! Я не слабая!
— Конечно нет, Синдер,- голос Джонатана заставил Синдер поперхнуться воздухом.
Он не звучал зло или насмешливо. Горделиво или снисходительно. Нет, он звучал… Так странно,- Ты очень сильная, Синдер. Очень-очень сильная.