Такие вот дела
Шрифт:
Вернувшись в контору, она убрала конверт с письмом в ящик письменного стола О'Дэя. Этот ящик используется в качестве почтового – она оставляет там для него записки. Потом она заперла контору и ушла домой.
Когда она пришла на работу в понедельник утром, ящик был взломан, а письмо, оставленное Нидхэмом, очевидно, сожжено в металлической пепельнице, стоявшей на столе О'Дэя. Придя в контору в понедельник утром, О'Дэй не был удивлен, так как уже успел побывать там сразу после того, как прочел письмо Нидхэма, оставленное
Помощник комиссара сказал:
– Понятно. Значит, кто-то пробрался в контору и сжег письмо Нидхэма. Кто же это был, по вашему мнению, – Веннер?
Дугал пожал плечами.
– Не имею ни малейшего понятия, сэр.
Он улыбнулся, и Гроган подумал, что еще никогда не видел у него такой мрачной улыбки.
– В истории с сожженным письмом есть какая-то хитрость, – сказал Дугал.
– Какая же?
Помощник комиссара сидел в кресле, удобно откинувшись на спинку. Он любил слушать Дугала. Логика мышления Дугала вызывала в нем искреннее восхищение.
– Я заглянул в пепельницу, стоявшую на письменном столе О'Дэя, – продолжал инспектор. – Эту пепельницу с субботы не чистили, то есть со дня сожжения письма. Я хочу сказать, что когда убирали кабинет, то просто высыпали пепел из пепельницы, а саму ее не чистили. Так что на дне осталось несколько частиц сгоревшей бумаги.
– Вот как? – сказал Гроган.
– Лишь для того, чтобы, как говорил Шекспир, превратить простую уверенность в двойную, я взял с собой пепельницу и, сэр, хотите верьте, хотите нет, но бумага, сожженная в пепельнице, не была письмом, оставленным Нидхэмом.
– Неужели? – сказал Гроган. – Значит, и здесь был какой-то подвох. Вы проверили?
Дугал кивнул.
– Мисс Трандл сказала мне, что дала Нидхэму блокнот с очень толстой писчей бумагой. Она дала мне два листа такой бумаги. Пепел в пепельнице не от нее. Я скажу вам, откуда он. В ящике мисс Трандл лежит стопка дешевой бумаги, употребляемой для печатания копий на машинке. Вот такие листы и были сожжены.
– Значит, вы думаете, что кто-то взял письмо Нидхэма? Думаете, что если бы достали это письмо, то вам удалось бы узнать об этом деле гораздо больше?
Дугал кивнул.
– Ясно, что существует какая-то связь между Нидхэмом и О'Дэем. Мерис Веннер рассказывает своему мужу и всем прочим, что побывала в отеле с О'Дэем. На самом деле она была там с Нидхэмом. Последний хочет видеть О'Дэя, чтобы дать тому подробные инструкции, касающиеся какой-то леди, живущей где-то в Суссексе. Между этими событиями должна существовать связь.
Кто-то проникает в контору, берет письмо и сжигает в пепельнице бумагу, создавая видимость того, что письмо исчезло, и оставляет О'Дэя в неведении относительно содержания письма.
Помощник комиссара сказал:
– Но кто мог проникнуть в контору? Разве не разумнее всего предположить, что это
– Так могло быть, сэр. Но прежде чем предпринять дальнейшие шаги, я хотел бы поговорить с О'Дэем. Мне кажется, что он скрыл кое-какие данные. И он вовсе этим не обеспокоен. Я рассказывал вам, как он беззаботно держался во время нашего первого с ним разговора. Он знал, что может опровергнуть наши предположения о его причастности к убийству, доказав, что в отеле "Сэйбл" с Мерис Веннер был Нидхэм. Но ему известно гораздо больше.
– Скажу вам, – продолжал Дугал мрачно, – что у меня было такое чувство, будто он извлекает из нашего разговора какую-то пользу для себя. Не могу сказать почему, но я это чувствовал.
– Понимаю, – сказал помощник комиссара. – И вам это не нравится?
Дугал встал.
– Я не люблю, когда люди используют меня, даже если они только пытаются это сделать. Поэтому я хочу повидаться с О'Дэем. Может быть, на этот раз он скажет немного больше, может, будет уступчивее. После этого я, наверно, захочу еще раз побеседовать с Мерис Веннер.
Гроган сказал:
– Делайте так, как считаете нужным, Дугал. В конечном итоге вы всегда добиваетесь успеха.
– Надеюсь, вы окажетесь правы. Всего хорошего, сэр.
Дугал вышел из кабинета.
О'Дэй лежал и дремал, когда зазвонил телефон. Он встал и по привычке посмотрел на часы. Было четыре часа. Он прошел в гостиную и взял трубку. Звонила Мэйбл.
Она сказала:
– Хэлло, Терри, это ты?
Он сказал, что да и спросил, есть ли хорошие новости.
Она ответила:
– Полным полно. Я ездила в "Корону" в Элфристоун, как ты сказал. Завязала дружбу с хозяином. Ну и парень, а? Во время войны был парашютистом и потерял руку. Он мне понравился.
О'Дэй сказал:
– Отлично. А как с Павэном?
– Два-три раза я наводила разговор на него, но безрезультатно, – ответила Мэйбл. – Тогда я поехала в "Сплендид" в Истборн. Я подумала, что эта поездка может мне помочь. Там я познакомилась с портье Паркером, очень болтливым человеком. И хочешь верь, хочешь не верь, он сказал мне, что Павэн завтракает в столовой. Ну, я и пошла туда. Села за последний столик.
О'Дэй спросил:
– Как он выглядит?
– Он показался мне очень милым человеком. По-настоящему мил.
– Ты где находишься, – спросил О'Дэй. – Иногда даже у телефонных аппаратов есть уши.
– Я говорю из телефонной будки в Кингсбридже.
– Так приезжай ко мне и поговорим, – сказал О'Дэй.
Через пять минут она приехала.
– Знаешь, Терри, чего бы я хотела? – сказала она. – Большую порцию виски с содовой.
– Мне кажется, ты довольна собой, Мэйбл, – заметил О'Дэй. Она поправила выбившийся из прически локон.