Там, где цветёт папоротник
Шрифт:
При мысли о малыше у Любомиры оборвалось сердце. Как там был ее Василёчек у Бабы Яги на побегушках? Совсем один, такой маленький и глупый еще мальчонка. Она закусила губу и заторопилась следом за Маруном. И потому не заметила, как из зарослей прямо ей под ноги выкатился темный мохнатый комок. Ведьмочка споткнулась, ойкнула от неожиданности, и в ответ раздалось обиженное испуганное ворчание.
***
Марун тут же оказался рядом, занеся для удара короткое копьецо. Едва успела Любомира отвести его руку в сторону:
– Не тронь! Он же
К ногам Любомиры, словно почуяв в ней доброту, жался бурый медвежонок и испуганно ревел, косясь на охотника янтарным глазом.
– Это медведь, Любомира. С ними шутки не шутят. Отвернись, не гляди, я все сделаю быстро, – Марун был непреклонен и оружия не опускал.
– В своем ли ты уме, Марун Северный Ветер? – ведьмочка встала в позу, уперев руки в бока. – В дитё копьем тычешь? Чем ты лучше того медведя, который мать его убил?
И, не обращая внимания на выставленное острие копья, Любомира наклонилась и подхватила медвежонка на руки. Звереныш оказался тяжелым, держать его было трудно, но он словно понимал, что Любомира осталась его единственной защитницей, и сам пытался цепляться за ее одежку. И ненароком оставляя когтями длинные красные царапины на нежной девичьей коже …
Казалось, Марун растерялся. И от слов Любомиры, и от того, как крепко вцепились друг в дружку ведьмочка и медвежонок. Девушка смотрела с вызовом, звереныш со страхом, и рука охотника дрогнула.
Он опустил копьецо:
– Хорошо, пущай бежит на все четыре стороны.
Любомира с облегчением спустила медвежонка наземь, а охотник тут же ткнул в него указательным пальцем, словно зверь мог понять его слова:
– Только подрастешь, на глаза мне не попадайся. Больше не пожалею.
И медвежонок, казалось, действительно понял его и несмело заковылял прочь. Охотник отвернулся и тоже направился своей дорогой, и только Любомира мешкала:
– А что ежели он того взрослого медведя встретит, который его мать загрыз?
– Его проблемы, – Марун не останавливался, и ведьмочке пришлось последовать за ним, чтобы не потерять проводника среди чащи.
– Но он же маленький совсем.
Марун не ответил.
– Почитай, что мой Василёчек, только мохнатый и о четырех лапах.
Охотник снова промолчал.
– Это же не он загрыз твою Марьяну, Марун! – Любомира понимала, что сделает больно такими словами, но не смогла промолчать.
А охотник смог. И даже головой не повел.
Так они и шли дальше – быстро и молча, пока не начало смеркаться.
– Долго нам еще идти до болот? – Любомира все-таки не выдержала.
– Завтра к полудню будем, – Марун ответил коротко.
– Так далеко, – ведьмочка протянула устало. – Не думала, что наш лес такой большой.
– Ты даже не представляешь себе, насколько он большой. И кто в этом лесу водится, – охотник все-таки покосился на спутницу, недовольно и обиженно. Увидел ее замученное лицо, растрепавшуюся косицу и продолжил уже
– Ничего не притомилась, идем дальше, – Любомира пыталась казаться бодрой, но после бессонной ночи и долгой дороги глаза у нее действительно слипались.
– Нет, ночью по лесу не пойдем, – Марун только усмехнулся в бороду и остановился. – Костер надобно разжечь, ночные твари все боятся огня.
– Я соберу хворост? – Любомира ответила с готовностью и сама тут же рассердилась на себя от своей покорности.
– Собери, – мужчина кивнул и улыбнулся шире. – Смотри только снова о приятеля своего не споткнись в сумерках.
Девушка недоуменно пожала плечами на его слова и принялась подбирать сухие ветки. Отойдя от Маруна на несколько десятков шагов, она наклонилась за очередной палкой и увидела, как из кустов за ней следят янтарные глаза-бусины.
– Ты откуда здесь взялся? – от удивления Любомира даже выпустила из рук собранный хворост.
Медвежонок, верно сочтя это за приветствие, выбрался из зарослей и принялся ластиться к девушке, вылизывая ее руки, словно собака.
– Ты, верно, голодный? – ведьмочка погладила звереныша по жесткой темной шерстке. Вздохнула, – Ладно, идем. Попробую уговорить Маруна дать тебе еды.
И, подобрав хворост, девушка вернулась к охотнику.
– Послушай, Марун…
Договорить он ей не дал:
– Нашла? – он спросил и недовольно фыркнул, показательно отвернувшись.
– Хворост? Да, вот, – девушка свалила топливо в кучку.
– Я не про хворост. Медведя своего, говорю, отыскала?
– Откуда ты… – Любомира опешила.
– Он так и шел за нами все это время. Сообразительный, видать. Ни разу на глаза в открытую не попался. Токмо я дикого зверя все одно чую. Тем более, медведя.
– А чем это медведи такие особенные? – к Любомире разом вернулись все ее подозрения, и она посмотрела на охотника, недоверчиво сузив глаза.
– Воняет от их шкуры, вот чем, – Марун недобро глянул на медвежонка, мнущегося у ног ведьмочки, но оружия больше не трогал.
– Он есть хочет. Я покормлю? – Любомира спросила и тут же снова разозлилась на себя. И чего это она вдруг такая покладистая с этим охотником стала? Слушается его во всем, разрешения спрашивает. Он ей не отец и не брат. И даже суженым так и не стал. Пока что…
Марун только рукой махнул и занялся костром.
***
Любомира скормила медвежонку весь припасенный в дорогу козий сыр. Малыш в один миг проглотил лакомство и теперь тщательно вылизывал пальцы ведьмочки, явно намекая, что хотел бы еще. Охотник только недовольно хмурился.
Наконец, он не выдержал:
– Сама-то что есть в дороге собираешься?
– У меня еще много чего с собой, а ем я помалу, – девушка беззаботно пожала плечами. – До завтрашнего полудня хватит.
– До завтрашнего полудня он у тебя еще раз пять еды потребует, – Марун усмехнулся. – Чем будешь его кормить, когда котомка опустеет?