Тайна распущенного шарфа

Пугачева Татьяна

* * *

14 сентября

– Нет! Ну ты представляешь?!

Анна смотрела с нежностью. Перед ней сидела Люся с неизменным шармом и копной белокурых волос. В зеленых глазах возмущение. Вечный шторм большого бизнеса. Волны, беспрерывно бьющиеся о борт корабля. Стоит ли оно того?

– Может, тебе все это бросить? Открыть маленький ресторанчик, встречать гостей по вечерам, – мечтательно предложила Анна.

Блондинка подняла на нее ошарашенный взгляд, в котором

читалось возмущение. Может, в этом мире есть особая категория людей, для которых борьба становится смыслом? К бою привыкаешь, и преодоление трудностей становится зависимостью, из-за которой ты раз за разом выходишь в море, несмотря на то, что буквально вчера твою лодку едва не поглотила пучина. Выходишь в море, несмотря на понимание: волны вновь будут накрывать. Особая категория людей, не способных наслаждаться штилем.

– Это только ты у нас так можешь! – подруга словно прочитала ее мысли.

– Почему? Я тоже когда-то боролась с волнами. Я устала от бесполезной борьбы.

– Ты не устала. Ты взяла тайм-аут, – заверила та. – Наступит время, когда волны вновь начнут манить, – поддержала она аллегорию. – Я это несколько раз проходила. Просто еще не попался тот океан, с которым ты захочешь вступить в схватку.

– В смысле? – уточнила Анна.

– Тот масштабный проект, из-за которого ты захочешь вернуться. Ты из моря выросла. Тебе нужен океан, – безапелляционно заявила бизнес-леди.

Официант поставил на стол напитки и тарелки с едой. Они решили поужинать в «Праге». Летняя терраса еще полна гостей, несмотря на вечернюю прохладу сентября. Лебеди неспешно плывут по озеру.

– Как там пластический хирург? – неожиданно поинтересовалась собеседница.

– Мы с ним не общаемся, – Анна продолжала наблюдать за лебедями. – Но у него есть твой номер, так что, возможно, будет звонить.

Люся ахнула и вопросительно уставилась на нее.

– Просто забудь, что он имеет отношение ко мне. И рассмотри его кандидатуру.

– Я бы не хотела, чтобы ты потом жалела об этом.

– Люся, я взвешенно дала ему твой номер, так что решение за тобой. И ни в коем случае не принимай его из-за меня.

– Я приму его, только если он по-настоящему талантлив, – кивнула та. – Но неужели ему хватит наглости позвонить?

– Может, он и не позвонит, – отмахнулась Анна.

«Может, наглости не хватит». Она внимательно посмотрела на подругу: «Хотя Люсю можно и обаять».

– И помни, что он парень харизматичный.

Та небрежно махнула рукой в ответ. «Ох, Люся! Знала бы ты силу пикап-технологий. Лучше бы и не узнала». Подруга посмотрела сочувственно:

– Переживаешь?

– Пока нет, – и добавила серьезным тоном: – Сейчас активно вырабатываю антитела. – Она увидела на лице собеседницы непонимание. – Люди не умеют расставаться. А на самом деле есть эффективные способы быстро забыть человека, – пояснила она значение слова «антитела».

– Что-то я от тебя такого не слышала, – Люся сделала брови домиком.

– А ты не спрашивала, – улыбнулась Анна.

Мимика подруги показывала:

она ждет продолжения. Может, это и есть настоящая дружба – общение без вопросов? Так у нее только с Люсей, Тусей, Галой и Олей.

– Все просто: полная информационная блокада. Никакой информации о нем. Запрет на посещение страниц в социальных сетях.

Люся жевала салат.

– Может, я своего бывшего никак не могу забыть из-за того, что слежу за ним каждый день?

– А заодно и за всеми, кто ставит ему лайки, – рассмеялась Анна.

– А еще жены, бывшие любовницы… – подруга иронизировала над собой.

– Никакого общения, – повторила Анна назидательным тоном. – Представляешь себе, что он умер. Если бы он умер, тебя бы интересовали его жены и любовницы?

Собеседница отрицательно покачала головой.

– «Расставанье – маленькая смерть», – подвела черту Анна. – Поэтому после расставания обязательно нужно три дня пострадать. Напиться в хлам. Попеть в караоке. Короче, уйти в загул. Мне одного дня хватило, – ее слегка передернуло от воспоминания о том утре в Одессе.

– То есть поминки должны быть? – в каждой букве вновь читалась ирония. – А может, из-за них? Я поминки пропустила. Решила, что уже выросла из этого.

– Эмоции нельзя глушить. Их нужно выплеснуть. Иначе они сами выльются в самый неожиданный момент, – констатировала Анна.

– Ты про пьяные звонки спустя годы? – хитро посмотрела собеседница.

– Как раз про них.

– О-о-о! Есть у меня такая подруга!

Губы Анны расплылись в улыбке.

– Что еще?

– Никакой лирической музыки и сопливых фильмов. Никаких романов про несчастную любовь. Никаких мест, где вы встречались, – и никаких мест, в которых можно случайно встретить. Запрет на обсуждение с подругами. А также никаких контактов с общими друзьями. А если избежать их невозможно, то запрет на обсуждение.

– А если друзья все равно обсуждают?

– Значит, они не друзья, – холодно отрезала Анна. – Значит, им нравится наблюдать за твоими страданиями. Значит, удалить их вместе с ним.

– Вот это, кстати, я сделала, – обрадовалась слушательница. Она подняла руки, изображая победительницу.

Анна рассмеялась: девочка, живущая в Люсе, завораживала.

– Спорт. Медитация. Новые увлечения, – продолжила тоном учительницы.

– Клин клином вышибают! – поддержала подруга.

– Я вообще-то про театр, рисование, пение, рукоделие. Все что угодно новое.

– А я про нового мужчину! Поверь, это работает лучше, чем макраме. Попробуй! – с широкой улыбкой посоветовала та. – А лучше, чем новый мужчина, работает только хороший секс с новым мужчиной! – в ее зеленых глазах танцевали страстный танец жрицы.

Анна улыбнулась: этот совет ей дали второй раз.

– Еще никакого алкоголя, – добавила она к списку.

Люся возмущенно указала пальцем на ее бокал, всем видом демонстрируя, что сама наставница не выполняет свое предписание.

– Никогда не страдала пьяными звонками, – прозвучало в оправдание.