Тайны бывают смертельными
Шрифт:
— Риате, ты меня пугаешь, — прослушав все, протянул лорд Эллохар.
— А вы меня злите, — не стала молчать я.
— Ну это само собой, — самодовольная ухмылка, и насмешливое: — Так куда вас, господа частные сыщики?
Мне не понравился вопрос. Я ожидала появления Риана, и, если его нет, это плохо.
— Ой, и кто это у нас бледнеет и губы кусает? — Магистр рассмеялся. — Твой Тьер вечерней пробежкой наслаждается, Риате. Любит он, понимаешь ли, побегать. Но ты не переживай, как нагуляется, к тебе прибежит.
Настороженно
— А может, и не к тебе, а то что с тебя взять, Риате, кроме очередного выяснения отношений.
Теперь я покраснела.
— Ага, — Эллохар явно ситуацией наслаждался, — так значит, я прав, и повышенная агрессия у Тьера с тобой связана. Жестокая, видела бы ты, что он с Заклинателями сотворил, устыдилась бы.
Я не устыдилась, я разозлилась и прошипела:
— Знаете что!..
— Что? — издеваясь, переспросил магистр.
— Перенесите нас в Ардам! — потребовала я, поднимаясь.
Но кое-кому все еще было весело, и этот кое-кто поинтересовался:
— А может, в спальню Тьера опять, а? Мне не сложно.
— Прокляну, — хмуро пообещала я. — Да так прокляну, что не снимете!
Кстати, при недавно полученной формуле вполне реальная угроза. Эллохар хохотать перестал, я же взглянула на Юрао, и в мгновение забыла про магистра. Потому что выражение лица у партнера было интересное. Заметив мой взгляд, дроу пояснил:
— А он солгал, Дэя. Тьер там явно не просто бегает и после пробежки не к тебе придет.
Магистр, однако, ничуть не смутился и лишь насмешливо протянул:
— А это редкий дар, дроу. — И продолжил с угрозой: — Береги его и не связывайся с адептками Смерти… целее будешь.
Намек Юрао понял, но и ответить ему Эллохар не дал, уже серьезным тоном скомандовав:
— Передай Шейдеру, чтобы не высовывались, пока метель не утихнет. А она утихнет, только когда все будет кончено. Свободен. — Повернулся ко мне и снова с издевкой: — А ты в академию, прелесть моя, за тобой Дара присмотрит.
В следующее мгновение меня охватило синее пламя.
В Ардаме действительно бушевала метель. И такой метели в наших местах еще не было. Гремело небо, озаряясь алыми всполохами, вздрагивали под ударами стихии стекла, жутко завывал ветер. Страшно!
Некоторое время я стояла у окна своей спальни, куда меня перенес лорд Эллохар, вглядываясь в снежное буйство и размышляя над случившимся, потом тихо позвала:
— Дара…
— А? — отозвались совсем рядом, и дух смерти материализовалась на подоконнике.
С трудом сдержав испуганный вскрик, я осуждающе посмотрела на нее.
— Совести у меня нет, — напомнила Дара. — Так что ты там спросить хотела?
Успокоившись, так как злиться тут было бессмысленно, я с ходу спросила:
— А Тесме в академии?
Прикрыв глаза, Дара помолчала, затем ответила:
— Нет.
То
— Вот и замечательно, — сказала я и, накинув теплый шарф, отправилась в лабораторию магистра.
— Ты куда? — возмутилась дух смерти.
— К Тесме, — невозмутимо ответила я летящей рядом Даре, шагая по пустынному коридору.
— В общежитие?
— В лабораторию.
— Да-а, хм. А там охранных заклинаний понавешено…
— А у меня есть ты, — кажется, я наглостью от лорда Эллохара заразилась.
Дух смерти помолчала немного и коварно так заявила:
— Извини, у меня в этот вечер дел много.
Я остановилась, искоса глянула на Дару и нанесла сокрушительный удар:
— Расскажу, из-за чего мы с Рианом поругались.
Красные глаза ярко полыхнули, и дух смерти раздраженно поинтересовалась:
— Долго стоять будешь? Идем, времени мало!
А Тесме поработал на славу — чертежами, схемами и формулами была исписана не только вся доска, но и стены, парты, даже пол. Он разложил на составляющие каждый кристалл, и на одном из разбросанных на столах листках я прочла уже знакомое мне «Анахема», но большего выяснить магистру не удалось.
— Да-а, — протянула Дара, — такого я не ожидала.
— Я ожидала большего, — с грустью сказала я.
— Например?
— Ну, например… А не знаю, — мне грустно как-то стало, — например, что Тесме уже все выяснит и заклятие противодействия придумает.
Обходя разбросанные листочки, я прошла к первой парте, на которой была оставлена большая раскрытая на середине тетрадь. И вот стоило мне на нее взглянуть, как все на свете оказалось забыто!
«И вновь я столкнулся с силой человеческих проклятий, — гласила первая строчка, а я сама не заметила, как уселась за парту, вчитываясь в резкий почерк Тесме. — Все гениальное, как выяснилось, очень просто, и это невероятно. Формула „катализатора“, как назвала его Риате, невероятна по своей сути — впервые сталкиваюсь со столь статичной структурой. Если моя догадка верна, то „катализатор“ тем эффективнее, чем более сильные эмоции были вплетены в него. Таким образом, данное проклятие может менять уровень воздействия с первого по тринадцатый исключительно из-за эмоциональной подпитки».
— Бездна! — удивленно выдохнула я.
— Чего там? — Дара, скрестив ноги, уселась прямо на стол.
— Ужас, — тихо ответила я возрожденному духу смерти.
Заложив страницу тетради, я начала саму тетрадь листать в задумчивости. Уже следующая запись как рукой стерла всю мою задумчивость:
«Проклятие рода — одно из сильнейших человеческих проклятий, уничтожает всех представителей выбранного пола, вплоть до четвертого колена. В особых случаях — до седьмого».
Сердце почему-то сжалось.