ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ
Шрифт:
Наконец, выступая 10 октября 1967 г. на церемонии вступления в силу Договора по космосу [404] , Джонсон выразил надежду, что наступающее десятилетие будет отмечено крепнущим партнерством между Советским Союзом и США в области освоения космического пространства [405] .
Новый президент не только не проявлял особой активности в попытках установить сотрудничество в космосе с Советским Союзом. Он вообще перестал отдавать предпочтение советско-американскому взаимодействию во внеземном пространстве, «растворив» его в разговорах о необходимости формирования некоего общего и равноправного партнерства в космосе, состоящего из всех мало-мальски «космических», держав. В начале своего президентства Джонсон подверг критике финансовые ограничения, наложенные конгрессом на программу «Аполлон». Напомню, что ограничения эти были введены законодателями из опасения, что средства, отведенные конгрессом на утверждение величия Америки в космосе, могли быть потрачены на демонстрацию советско-американской дружбы за пределами земной атмосферы.
404
27 января 1967 г. в Москве, Вашингтоне и Лондоне странами-депозитариями
405
Ibid., Vol. I, pp. 72, 73.
Джонсон выразил озабоченность подобной позицией законодателей. По его мнению, она могла «вызвать определенные сомнения в нашем желании работать с другими странами по осуществлению самого важного космического проекта этого десятилетия» (президент явно намекал на возможность вовлечения прочих государств в программу «Аполлон») [406] . В «Докладе Комитета по космосу», который был подготовлен в рамках Конференции по международному сотрудничеству, организованной Белым домом, особо подчеркивалось, что «Соединенные Штаты не стремятся к двухполюсным отношениям в космосе с Советским Союзом. Скорее США заинтересованы, чтобы эти первые совместные проекты с самого начала были открыты для участия других стран и служили общим интересам» [407] .
406
Ibid., Vol. I, pp. 72, 73.
407
The White House Conference on International Cooperation, November 28 — December 1, 1965, National Citizen's Commission, Report of the Committee on Space, Washington, D.C., 1965, p. 8.
Даже в непрямых предложениях о сотрудничестве к советскому руководству, сделанных «по случаю» и «по поводу», Джонсон не переставал отмечать, что для него советско-американское сотрудничество в космосе — лишь часть совместных общемировых усилий, направленных на освоение космического пространства. В специальном послании конгрессу, где он упомянул о возможности объединения «Молнии» и «Интелсата», он пригласил Советский Союз присоединиться к этой организации вместе со странами Восточной Европы [408] . А в речи, произнесенной в связи со вступлением в силу Договора по космосу, выразил надежду, что «следующее десятилетие будет отмечено крепнущим партнерством не только между Советским Союзом и Америкой, но между всеми нациями под солнцем и звездами…» [409]
408
Statements by the Presidents of the United States on International Cooperation in Space, op. cit., p. 83.
409
Public papers of the Presidents of the United States: Lyndon B. Johnson, 1967, Vol. II, p. 920.
Меняются президенты, меняется мир…
Итак, разница в понимании Кеннеди и Джонсоном международного сотрудничества в космосе очевидна. Если первый был явным сторонником советско-американского партнерства и активно его добивался, отдавая ему предпочтение перед иными видами «космических альянсов» США с другими государствами, то второй приглашал Советский Союз как бы «между прочим» присоединиться к союзу стран, совместными усилиями осваивающих внеземное пространство. Чем можно объяснить подобную разницу?
В первую очередь, личными причинами. Джонсон отождествил себя в глазах публики и политиков с «космической гонкой» и со стремлением выиграть ее у СССР даже в большей степени, чем Кеннеди [410] . Вспомним, что именно «возглавляемый Джонсоном совет подготовил исследование, которое вице-президент использовал для убеждения президента Кеннеди весной 1961 г. в том, что пилотируемая посадка на Луну должна быть осуществлена „до конца этого десятилетия"» [411] . Вот что сказал сам Джонсон о своих достижениях на космическом поприще, когда 9 января 1969 г. вручал медали НАСА «За заслуги» членам экипажа «Аполлона-8»: «…были люди в нашем правительстве, которые 10 лет тому назад боролись за то, чтобы обеспечить [ведущую] роль Америки в космосе. И я рад, что был одним из них» [412] . Очевидно, что для последователя Кеннеди космос был полем не столько для сотрудничества, сколько для соперничества.
410
Ibid., p. 133.
411
Washington Sanday Star, November 24, 1963. Цитировано в Harvey and Ciccoritti., op. cit., p. 133.
412
Public Papers of the Presidents of the United States: Lyndon B. Johnson, 1968-1969, Vol. II, pp. 1247, 1248.
Но были и другие, не связанные с личными взглядами Джонсона причины, которые обусловили изменившийся подход американской администрации к международному сотрудничеству в космосе. Одна из них — зарождение в середине 1960-х годов космических программ других стран. После того как Европа учредила Европейскую организацию космических исследований (European Space Research Organization — ESRO) и Европейскую организацию развития средств выведения (European Launcher Development Organization — ELDO), страны этого региона составили потенциальную конкуренцию американскому лидерству в космосе (с учетом того, конечно, что США выиграли бы «космическую гонку» у СССР) [413] .
413
Как ESRO, так и ELDO явились предтечами Европейского космического агентства (ЕКА). ESRO была образована в 1962 г. десятью европейскими странами и Австралией (последняя предоставила европейским коллегам испытательный полигон Вуумера). Между 1968 и 1972 гг. ESRO запустила семь спутников с использованием ракет НАСА. ELDO была образована в 1964 г. семью европейскими государствами.
Президент понимал это, свидетельством чему могут быть его слова, которые он произнес во время смотра космической инфраструктуры США в 1964 г.: «До тех пор, пока мне позволено будет возглавлять эту страну, я никогда не соглашусь на второе место в [космосе] после какой бы то ни было (выделено мною. — Ю. К.) страны» [414] .
Удержать лидерство за пределами атмосферы можно было, не только максимально укрепляя американскую космическую программу, но также стать главным организатором и руководителем международного сотрудничества в космосе. «Оперяющиеся» космические державы были в этом смысле более привлекательной целью для Соединенных Штатов, чем Советский Союз, ибо с большей охотой, чем последний, приняли бы американское руководство. Как подчеркнули авторы вышеупомянутого «Доклада Комитета по космосу», «быстрый рост космической деятельности за рубежом бросает вызов американскому лидерству в сфере сотрудничества. Иностранные ученые и инженеры будет находить все больше возможностей [для приложения своих знаний] в рамках их собственных национальных и региональных программ космических исследований — [возможностей], которые раньше предоставлялись лишь в рамках наших совместных проектов. По этой причине нам следует обратить особое внимание на разработку более масштабных и передовых совместных проектов, которые обладали бы большей притягательностью, чем национальные программы, если мы намерены разделить с другими технические и политические преимущества сотрудничества» [415] .
414
Thompson, R. Е., «Johnson Vows to Keep U.S. First in Space», Los Angeles Times, 16 September 1964. NASA Historical Reference Collection, NASA History Office, NASA Headquarters. Washington, D.C.
415
Report of the Committee on Space, op. cit., p. 24.
Третья причина, по которой администрация США сместила акцент в международном сотрудничестве в космосе с преимущественно советско-американского взаимодействия на установление партнерства с европейскими странами, крылась в изменившейся международной обстановке. Изменения эти затронули отношения между США и Европой. По мере того, как холодная война, в состоянии которой находились Советский Союз и Соединенные Штаты, стала после 1962 г. постепенно сменяться «оттепелью», внутри НАТО да и Варшавского договора [416] наметились определенные трения.
416
Варшавский договор 1955 г. (о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи) подписан 14 мая в Варшаве Албанией (с 1962 года не участвовала в работе созданной на основе Варшавского договора Организации, а в сентябре 1968 г. вышла из Организации), Болгарией, Венгрией, ГДР (после присоединения к ФРГ в 1990 г. вышла из Организации), Польшей, Румынией, СССР, Чехословакией. Договор этот во многом стал ответной реакцией «Восточного блока» на создание НАТО, образованного 12 «западными» государствами 4 апреля 1949 г.
Целями Варшавского договора провозглашались обеспечение безопасности стран-участниц Варшавского договора и поддержание мира в Европе. Государства Варшавского договора создали Объединенное командование вооруженными силами, руководящее вместе с Военным советом и штабом деятельностью Объединенных вооруженных сил (местопребывание штаба — Москва). Высший орган Организации Варшавского договора — Политический консультативный комитет (ПКК). 26 апреля 1985 г. Варшавский договор был продлен на 20 лет. В феврале 1990 г. упразднены военные органы Организации. 1 июля 1991 г. в Праге Болгарией, Венгрией, Польшей, Румынией, СССР и Чехословакией подписан протокол о прекращении действия Варшавского договора 1955 г.
Что, впрочем, неудивительно — ведь «их внутренняя целостность во многом зависела от того, насколько они воспринимали друг друга в качестве угрозы» [417] . Положение внутри Варшавского договора никак не могло повлиять на международный аспект американской космической политики, а вот внутри НАТО — повлияло. Не будет большим преувеличением сказать, что принятое в 1966 г. решение президента Шарля де Голля вывести Францию из военной структуры НАТО (сохранив участие страны в политических структурах этой организации) отразило определенный кризис Североатлантического блока. Сотрудничество с Европой в космосе (уместно напомнить, что Франция — одна из наиболее быстрорастущих космических держав этого региона) должно было укрепить пошатнувшееся «натовское» единство.
417
Gaddis, Russia, the Soviet Union and the United States: An Interpretive History, op. cit., p. 265.
Что касается советско-американских отношений, то они оказались под отрицательным воздействием двух факторов:
1. Новое советское руководство во главе с Леонидом Ильичом Брежневым [418] , пришедшее к власти в октябре 1964 г., посчитало, что Кеннеди слишком обогнал СССР в области строительства стратегических ракет, а потому ускорило производство этого вида оружия.
По признанию Роберта МакНамары, министра обороны в администрации Кеннеди, подобная политика Кремля не способствовала процессу разрядки напряженности в отношениях между двумя странами [419] . А разрядка эта, как мы уже неоднократно могли убедиться, — «брат-близнец» сотрудничества в космосе.
418
Брежнев Л. И. (1906-1982) — глава СССР с 1964 по 1982 г., занимавший за этот период посты Первого секретаря ЦК КПСС (1964-1966), Генерального секретаря ЦК КПСС (1966-1982), а также Председателя Президиума Верховного Совета СССР (1977-1982). С правлением Брежнева, особенно в 1970-х — начале 1980-х гг. ассоциируется такое понятие в жизни Советского Союза, как «застой», характеризуемый стагнацией в экономике.
419
Ibid., p. 261.