Тень горы
Шрифт:
К нам подошел один из байкеров. Я шагнул навстречу ему.
– Все в порядке, Карла? – спросил байкер. – Этот тип к тебе не пристает?
– Нет, приятель, – сказал я враждебно. – Это ты к нам пристаешь.
Он был, возможно, хорошим парнем, но выбрал неудачный момент и неудачный день.
– А ты, блин, кто такой?
– Я тот тип, который говорит тебе, чтобы ты отвалил, пока в состоянии это сделать.
– Иди, Абхай, сядь там, – сказала Карла, не поворачиваясь к нему.
– Твое желание – закон,
Он пошел к своим друзьям, бросая на меня свирепые взгляды.
– Симпатичный парнишка, – сказал я.
– Они все симпатичные, – отозвалась она. – И все будут сегодня на вечеринке.
– На какой вечеринке?
– На той, куда тебя приглашали, но я отменила приглашение.
– Отменила?
– Да.
– А кто меня приглашал?
Она чуть склонила голову набок:
– Тебе непременно надо знать? Хозяйка.
– Так что это за вечеринка все-таки?
– Совершенно особенная. И хочешь верь, хочешь не верь, но мне с большим трудом удалось вычеркнуть тебя из списка приглашенных. Ты должен понимать, что для тебя это к лучшему.
– Ох, я не вижу, чтобы хоть что-нибудь было к лучшему.
К нам приблизился другой байкер, не сводивший с меня глаз. Он был чем-то недоволен. Я с суровым видом выставил вперед ладонь, и он остановился.
– Отдзынь.
Он удалился.
– Полегче, Лин, – сказала Карла. Она была достаточно близко, чтобы поцеловать ее.
– Куда уж легче, сегодня-то.
– Они же друзья. Не закадычные и не такие уж близкие, но полезные.
– Поехали со мной, Карла.
– Не могу… – начала она.
– Можешь.
– Нет, не могу.
– Лин, я победил! – завопил подбежавший Навин, накинувшись на меня. – Ну и гонка была! Эта девушка феноменальна, но я все равно перегнал ее. Ты видел?
– Классно, Навин, – ответил я. – Скажи своим мальчикам, чтобы они успокоились.
– А, им-то, – засмеялся он. – Они, конечно, горячие ребята, но они просто любят гонять на мотоциклах.
– Кстати, о мотоциклах, – подхватила Карла, – я сегодня еду с Бенисией.
– С кем едешь?
– Навин везет на костюмированный бал Кавиту, а меня посадит к себе Бенисия. Надеюсь, ты ничего не имеешь против?
Я столько имел против, что мне хотелось взять все мотоциклы и забросить их куда подальше.
– Знаете, – сказал Навин, посмотрев внимательно на Карлу и на меня, – я лучше подожду там, когда можно будет ехать.
Он отступил на пару шагов и направился трусцой к своим друзьям.
– Если я могу поговорить с тобой только после того, как чуть не сгорел или меня отдубасят, может быть, нам надо проконсультироваться у психолога? – спросил я, когда мы остались одни.
– Говори
– Странно слышать это от женщины, которая как раз и не хочет сказать мне правду.
– Я не могу сказать тебе всего. Думала, ты понимаешь это.
– Я уже ничего не понимаю. Ты все-таки отправишься туда с этой компанией?
Она оглянулась через плечо и опять повернулась ко мне лицом:
– Это особая вечеринка. Поверь мне, я вычеркнула тебя из списка, хотя сама иду туда, потому что люблю тебя.
– Да не важно, особая или не особая. Как можно идти на какую-то вечеринку после того, что случилось сегодня?
Она на секунду раздвинула губы, обнажив плотно сжатые зубы и широко раскрыв глаза. Знакомая гримаса. Это не было угрозой, так она сдерживала себя, чтобы не сказать мне нечто неприятное. Но мне было наплевать.
– Они же не чужие для нас люди, Карла. Это же Назир. Не знаю, как тебе, а мне сейчас нужно только одно – быть рядом с тобой.
– Да, то, что случилось с мальчиком, тяжело пережить…
– И с Назиром.
– И с Назиром, дорогим Назиром.
Она помолчала. Напоминание о нашем афганском медведе едва не поколебало ее решимость. Изборожденное морщинами лицо Назира и жесткая хмурая улыбка, какой он встречал приходящих в дом Кадербхая, всегда придавали нам обоим уверенности.
Карла глубоко вздохнула, улыбнулась мне и взяла меня за руку:
– Эта вечеринка очень важна, Лин. Она должна открыть несколько потайных дверей и дать мне возможность закрыть одну, которую мне, вероятно, вообще не стоило открывать.
– Какую это?
– Я пока не могу сказать. Пожалуйста, поверь мне. Ну пожалуйста. Просто поверь, что эта вечеринка, возможно, позволит мне освободиться от всего этого и жить долго-долго, не оглядываясь на прошлое.
– Я не понимаю, как она может это сделать.
– Да господи, Лин! Ты просто не хочешь поверить мне.
– Но ты же ничего не объясняешь, Карла. Прости, конечно, но сегодня мне трудно слепо верить всему, что мне говорят.
Она посмотрела на меня с разочарованием – а может быть, увидела разочарование на моем лице.
– О'кей, – сказала она. – Это фетишистская вечеринка.
– И… что?
– В Бомбее ничего подобного еще не было. С многих будут сорваны маски.
– Какие еще маски?
– Все, какие только есть, – ответила она мягко, погладив меня по щеке. – Поэтому я и отменила твое приглашение.
– Что-что?
– Я люблю тебя таким, какой ты есть, вот и все. И я не хочу испортить это, позволив тебе пуститься во все тяжкие в этом Вавилоне.
– А сама идешь туда.
– Я – это не ты, малыш, – сказала она. – А ты – это не я.