Тень могущества
Шрифт:
Я сдержанно киваю головой. ЦСН принято отвечать — их девиз, как-никак, «мы создаём реальность».
Но мне очевидно, что пресс-конференцию пора сворачивать — сквозь толпу шакалья из «жёлтой прессы» начинает пробираться главный калибр серьёзных агентств.
— Господин Стоун, можете ли вы исключить связь между насильственной смертью сенатора Кларка, который, как известно, являлся лидером парламентской группировки «Новое человечество» и предполагаемой отменой Апрельской поправки к Конституции, которая должна покончить с привилегированным статусом военлордов в решениях,
Почти что удар под дых.
Не то чтобы это некая оригинальная и неочевидная мысль — просто я как-то не предполагал, что превращаюсь волею обстоятельств в некую политическую фигуру. Во всяком случае, для подобных заявлений я не готов.
— Существования подобной связи я исключить, разумеется, не готов, — тщательно подбирая слова говорю я. — Однако сейчас следствие не располагает никакими материалами, которые могли бы указывать на это.
Репортёр ЦСН кивает головой с чуть сдержанной улыбкой — мы сейчас как два дипломата за столом переговоров, ловим оговорки друг друга.
— Как вы отнесётесь к предположению, что убийство Томаса Кларка могло быть совершено для того, чтобы сорвать переворот радикально настроенных военных, целью которого является аннулирование результатов голосования — в том, естественно, случае, если оно не удовлетворит военную группировку в Сенате?
— Комментариев не будет, — жалобно прошу я рефери развести нас по углам. — В силу обстоятельств, уже изложенных мною ранее.
Дама сдержанно кивает, а я с ужасом представляю, во что превратят мои ответы в новостных сетях. Но ЦСНовка решает ещё и поглумиться над трупом.
— Последний вопрос, мистер Стоун. Какова ваша собственная политическая позиция? Иными словами, считаете ли вы, что военнослужащие — и только они — должны определять вопросы внешней политики САСШ?
— Хороший вопрос, — показываю я все 32 зуба; навыка непринуждённой улыбки у меня нет, поэтому моя демонстрация плохих зубов больше похожа на оскал. — Дело в том, что я — первопоселенец. То есть, являясь жителем САСШ я никоим образом не определяю ни внешнюю, ни внутреннюю политику страны, так как не явлюсь избирателем.
Дама выглядит чуть ошарашенной — за такой промах её наверняка пропесочат у редактора.
Я же понимаю ход своего шефа. Политик, нечего сказать; ловко прикрыл свою задницу от любых обвинений в пристрастности.
Буонапарте хренов.
Но балаган пора заканчивать.
Я поднял вверх правую руку, призывая к молчанию.
— Последнее, на этот раз вполне официальное заявление. Я вижу, что у вас родился уже весь спектр версий — от торговли наркотиками до политических заговоров. В таком случае вынужден с прискорбием отметить, что информированность масс-медиа превосходит мою собственную; и мне остаётся лишь призвать средства массовой информации выполнить свой гражданский долг и предоставить имеющиеся у них сведения в распоряжение полиции.
Я улыбнулся, показав, что всё вышесказанное следует расценивать как шутку.
— И всё же должен заявить: я не интересуюсь политикой. Я интересуюсь преступником.
Я смотрю на часы и победно улыбаюсь.
— Господа, ваше время вышло. Прошу меня простить, но мне и напарнице ещё предстоит заниматься расследованием, поэтому мы вас оставим.
Я поворачиваюсь и вместе с Айви вхожу в здание Управления.
Смотрю на эльфку.
— Извини за локоть. Я не был уверен, что у тебя хватит терпения вынести всю эту чушь.
Офицер Стерлинг дёрнула рукой, и я обнаружил, что всё ещё держу её за локоть.
Я отпустил руку девушки, но она тут же перехватила мою собственную.
— Это делается вот так, — спокойно сказала эльфка и надавила на тот самый нервный центр, который — похоже, безуспешно — искал я.
Моя рука тут же отнялась и онемела.
— Стоун! — выскочил из-за угла Маллинсон, — Почему я не знал о твоих способностях раньше? Ты же отбрехался от этих гиен вчистую — и пусть хоть кто-то попробует обвинить нас в том, что Восточное Управление не сотрудничает с медиа! И перед Деброй Хеллсмит не спасовал!
— А это, собственно, кто? — озадаченно уточнил я — Та девочка из «Домика»?
— Ну ты даёшь, Стоун! Это же лицо ЦСН!
Вероятно, та грымза с юридическим образованием. Я понял, что распоясавшемуся легендатору пора показать настоящего Стоуна — а не того, которого он только что сам себе придумал.
Махнув рукой эльфке оставаться на месте, я взял Малли за лацканы пиджака и почти нежно втиснул между выступом стены и какой-то озеленявшей помещение кадкой.
— Маллинсон, — вкрадчиво спросил я, — А почему эта толпа у входа так уверена в том, что я женат на своей напарнице?
— Ну… — легендатор посмотрел сначала на меня, потом на стоявшую поодаль эльфку, но, видимо, выражение на её лице ему понравилось ещё меньше.
— Стоун, а ты чего хотел?! — окрысился он. — Ты вышел в тираж — и тут вдруг тебя ставят на скандальное дело и требуют для тебя «чистую» биографию!
— Кто требует? — переспросил я. Маллинсон и Боров не то чтобы запанибрата, но уж не стал бы наш легендатор так темнить.
— Джек, я не знаю. Давят через МакМагона, но он был против.
Угу. Узнаю босса, он всегда против. Слишком много гадостей я про него знаю — не уголовка, конечно, но достаточно для того, чтобы уничтожить карьеру. Так что поставить меня на это дело — это ему, конечно, выгодно. А вот чистить мне биографию — это на него должны были очень серьёзно надавить. Любопытно, где это у меня выискался покровитель?
— Стоун, ты сконцентрируйся на расследовании. Твоё дело факты, ты сам говорил. А режиссуру и постановку оставь мне. — неожиданно жёстко говорит Маллинсон, не то имитируя повадки большого босса, не то приоткрыв своё истинное лицо. — Мы и без того держим информационную атаку по всем уровням. МакМагон превысил свои полномочия, сохранив расследование за Восточным Управлением.
Я продолжал наступать на легендатора, пока он не вжался в стену. Стена была бетонной, но мне показалось, что она начинает проминаться.