Шрифт:
Олег Дёмин
Тигров хватит на каждого
Вы ведь не забыли еще, каким выдалось прошедшее лето? Для меня жара в 31 градус всегда была сущим пеклом, порождением инферно. А тут две недели подряд +43 в тени. Выходишь на улицу — и тебя обволакивает горячим воздухом, таким плотным и вязким, что кажется, его можно пощупать пальцами. Асфальт, поролоном проминающийся под ногами. Печной жар от раскалённых стен зданий. Вечера, не приносящие с собой ни прохлады, ни ветерка. Распахнутое настежь окно в комнате. Влажная от пота подушка, скомкавшаяся от бесконечной бессонной ночи горячая липкая простыня.
Поначалу можно было спасаться на работе, в кабинете. Кондиционер гнал холод, возвращал к жизни и вызывал острое желание остаться ночевать прямо под ним. Но потом и этот рай стал превращаться в миф: рабочие при установке не удосужились запрятать трубки кондиционера под изоляцию, а всё на улице было настолько раскалено, что из сопел агрегата вырывалась чуть прохладная волна воздуха.
Как я всё это выдерживал? Только одной силой воли. А вот Ксанка, моя бывшая, всегда твердила и твердит до сих пор, что я безвольное, бесхребетное создание, не умеющее добиваться своего и отступающего перед любыми трудностями. От того, мол, к 35 годам ни работы, ни должности у меня приличной нет, ни машины, ни денег, на которые можно было бы нормально жить.
Наверно, ей со стороны видней. Всё правильно: перед начальством себя держать не умею, вперёд никогда не рвусь, даже перед ней ни разу не смог кулаком постучать по столу. Я даже думаю, что знакомство на стороне, быстро переросшее в близкую связь, Ксанка специально отыскала, чтобы поглядеть на мою реакцию.
А чего она ожидала от меня? Что я поспешу к её преуспевающему торгашу морду ему бить? Или сниму со стены вожжи, намотаю косу её крашеные себе на руку и начну учить жену свою непутёвую уму разуму? Но всё, чего дождалась она от меня, так это моей картонной театральной реплики: «Ксан, я предательства не прощаю».
Глупости ляпать — это я умею, да.
Развёлся я, не стал тянуть, чего-то выяснять, разбирать, ждать. Вот наверно тогда Ксанка впервые удивилась моему поступку, удивилась тому, что не она сама, а я с ней развёлся.
Да ладно, чего уж про это говорить. Год с лишним прошёл. И Ксана от предпринимателя своего быстро отвернулась, в вольное плавание отправилась, и я особо не переживал расставание. А ведь любили когда-то друг друга. Во всяком случае, я так думал. Вот только Натальку жалко; выходит, она одна и страдает от произошедшего. Восемь лет — возраст немаленький.
В тот душный летний вечер пятницы должна была Наталька ко мне прийти и остаться на все выходные. Я арбуз здоровенный купил, сока томатного её любимого, взял билеты в кино назавтра. В зрительном зале сейчас благодать, там кондиционеры мощные работают. Про мультик этот она уже целую неделю мне по телефону тараторила.
Стоял я на кухне перед раковиной в одних плавках и, обливаясь потом, чистил картошку. Наталька от жареной картошки никогда не отказывалась. Сейчас придёт, сядем мы с ней за стол перед сковородой, будем уплетать аппетитно зажаренные кружочки, с чмоканьем кусать мясистые помидоры. А посреди стола будет возлежать на блюде арбуз-великан, дожидаясь минуты, когда с хрустом развалится он под ножом на две половинки.
Я проглотил слюну и стал умываться над раковиной холодной водой.
За открытыми створками окна прошелестело в листве пирамидального
Позади меня кто-то присвистнул. Какой-то умник опять в палисадник забрался и заглядывал ко мне на кухню. Я обернулся. Нет, ничьей макушки и ничьих любопытных глаз я не увидел, но всё же кто-то побывал под моим окном и оставил на подоконнике детскую мягкую игрушку.
Китайские игрушки зачастую отличаются своим нелепым видом и полной неряшливостью в отделке. Но этот представитель плюшевых чебурашек был особенно выдающимся. Величиной побольше моего указательного пальца, с серой свалявшейся шёрсткой. Знаменитые на весь мир уши безвольно никли по бокам головки, словно завяли. Глаза настолько большие, что для носа и рта почти не оставалось места. Тонкие мохнатые ручки, длинные, похожие на паучьи лапки. Ступни, состоящие практически из одних пальцев. Позади ни к селу, ни к городу был приделан длинный тонкий хвост. Ко всему прочему на груди игрушки висело нечто громоздкое по сравнению с ней, под чем китайцы подразумевали фотоаппарат.
Я невольно засмеялся, но тоненький голосок резко оборвал меня:
— Чем смеяться, лучше трепещи, несчастный! Ибо пришло время тебе и племени твоему плакать.
Всю эту чепуху произнёс чебурашка. Губы его шевелились, престранные дельфиньи звуки вырывались из них, но в мозгу моём сложилась из звуков этих именно такая фраза. Я привалился к мойке, голова моя закружилась, в глазах запульсировали яркие пятна. Жара, наконец, сделала своё дело. Сейчас я бухнусь в обморок и Наталька моя, увидев папу, валяющегося на полу между мойкой и стиральной машинкой, здорово испугается. Я, кряхтя, развернулся, почти нырнул головой в мойку, уткнувшись носом в кучку картофельных очистков, и пустил себе на затылок струю воды из крана.
Прошло несколько секунд. Уже хорошо то, что не свалился. Я помотал головой, несколько раз шумно фыркнул, разбрызгивая воду во все стороны. Пятна в глазах исчезли, чувство кружения прошло. Я разогнулся, стянул с плеч полотенце и уткнулся в него лицом.
— Несчастный, открой свой жалкий разум для меня и повернись!
Значит, еще не всё кончилось. Я повернулся к подоконнику и осторожно выглянул из-за полотенца. Уродливый чебурашка лупился на меня своими безжизненными глазищами. Губы его, расположенные на подбородке, шевельнулись:
— Опусти руки, чтобы я их видел, несчастный!
Руки мои вытянулись по швам. Полотенце приятно захолодило правую голень. Вот так сходят с ума, сразу и неожиданно. А чебурашка продолжал негромко верещать, но мозг мой послушно складывал из этих писков внятные предложения:
— Ты жалкая живая белковая субстанция. Но твой примитивный мозг уразумел мои слова. Если ты хочешь быть умерщвленным сразу, скажи мне это!
— Не надо меня у-умерщвлять, — тупо произнёс я. Надо срочно позвонить Ксане, чтобы та не отправляла сегодня ко мне Натальку. А потом звякнуть в скорую. — Мне… мне поговорить по мобиле надо.