Тили-тили тесто…
Шрифт:
Когда я встречался с Машиным отцом, каждый раз мне хотелось подойти к нему, но я не знал, с чего начать разговор… А просто, ни с того ни с сего, брякнуть, что я хочу побывать в части, где он командиром, было как-то не удобно…
Вышла Маша.
– Пожалуйста, – протянула мне несколько листов бумаги. – Сделала с запасом… На всякий случай, если потеряете…
– Спасибо, – ответил я и свернул бумаги в трубочку.
– А к вам мальчишка приходил…
– Кто?..
– Не знаю… Я его раньше не видела…
– И что
– Стучал к вам… Но никого, видимо, не было дома…
– А как он выглядел?..
– Среднего роста… В клетчатой рубахе…
– В клетчатой? – выдохнул я.
– Да… А что ты встревожился?.. Кто это?.. Что случилось?..
– Да ничего, – я ступил к калитке.
– Обманываешь… Я же вижу…
– Да нет…
– Но мы же друзья?..
– Друзья…
– И что же?..
– Завтра расскажу, Маша… Хорошо?..
– Хорошо…
Маша проводила меня за калитку…
Возле машины, ожидая командира, прохаживался водитель в потертой солдатской гимнастерке…
Глеб и Димка чинили велосипед на улице, поставив его на землю вверх колесами.
– К нам пацан приходил! – известил я их, подбегая.
– Какой пацан? – равнодушно спросил Глеб, закручивая гайку.
– В клетчатой рубахе!.. Вот…
– Да ты что?! – вскинулся Глеб. – Когда?..
– Ну, когда… – я развел руками. – Когда нас дома не было…
– Тот самый, что ко мне? – спросил Димка.
– Не знаю…
– Машка сказала?..
– Она…
Вскоре велосипед был готов.
– На старт! – скомандовал Глеб. – Внимание… Марш!..
И мы опять с гиканьем, на перегонки друг с другом, понеслись серединой улицы.
Возле дома Алексея Петровича, перекегекиваясь, мирно пощипывали траву гуси.
Остановившись поодаль, возле колонки, будто бы попить водички, мы стали наблюдать за домом.
– А с кем учитель живет? – поинтересовался я.
– Один живет, – ответил Димка. – Жена давно умерла. Она долго болела…
– Вот и плохо, что один, – отозвался Глеб. – Как думаете, приезжали к нему? – спросил.
Из соседского двора вышла женщина с ведром и направилась к нам.
– Спросим у нее?.. Может, машину видела?.. – предложил я.
Женщина нам улыбнулась.
– Запарились? – спросила. – Вы бы на речку шли да искупались…
– А мы как раз на речку, – ответил Глеб, а когда тетенька поставила ведро под носик колонки, поинтересовался. – Тут красная легковушка не проезжала?..
– Не приметила, – женщина нажала на рычаг, и в ведро под напором ударила тугая струя воды. – Я в огороде работала…
Димка сунул руки в карманы штанов.
– У меня хлеб раскрошился… – сказал. – Я его гусям брошу… Можно?.. – спросил у женщины.
– Конечно, можно, – разрешила та.
И Димка направился к дому учителя. Стадо лапчатых насторожилось и загоготало.
– Уймись, – пригрозил ему Димка и бросил в стадо пригоршню крошек.
Гуси тут же успокоились и дружно накинулись на корм.
Женщина ушла с наполненным ведром воды.
Димка, вывернув, опорожнил карманы. Но возвращаться почему-то не торопился…
– Ты чего там? – окликнул товарища Глеб. – Не в зоопарке, чай… – а когда тот вернулся, съязвил. – Гусей хочешь развести?.. Мало тебе Инги…
– Балда! – ни чуть не обиделся Димка. – Нужны мне гуси… Легковушка подворачивала… След четко пропечатался…
Да уж… Нам было над чем призадуматься… Виделись приезжие с Алексеем Петровичем?.. Как проходила встреча?.. Выпрашивали ордена и медали?.. Он отказал им, или все же продал награды?.. Столько вопросов и ни одного ответа…
– А давайте постучим и спросим у Алексея Петровича, если он дома… – сказал я.
– И что спросим?.. – буркнул Глеб.
– Ну что… Ну, понятно…
– А что понятно?.. Мы не знаем, кто эти люди… Мы не знаем, зачем они приехали к Алексею Петровичу… Да и какое нам дело до этого?.. Награды не наши, а Алексея Петровича… Как захочет, так и поступит…
– А раз так, то чего мы колбасимся?..
– Жалко Алексея Петровича… Он уже старенький… Заартачится, не будет отдавать награды – припрут к стенке… Не отобьется ведь…
Мы помолчали.
– Смотаемся к Митьке, – нерешительно предложил я.
– А что Митька? – вздохнул Димка.
– Вот-вот, – воспользовался поддержкой товарища Глеб. – Обойдемся без него… Лучше прокатимся по поселку… Вдруг что-то прояснится…
Как бы не ошибиться!
Глебов велик не вынес испытаний – заклинило каретку. Еще хорошо, что поломка случилась возле дома.
Мы закатили велосипеды во двор, поставили их под навес.
На шум из-под крыльца выбрался, отряхиваясь, Ярик. Щенок посмотрел на нас, потянулся, выгибая спину. Но к нам не кинулся. Вильнув хвостом, снова полез под крыльцо. То ли досыпать, то ли лакомая кость была у него там спрятана. И мы не стали его тревожить.
Улица была пустынной. Когда завернули за угол, увидели мальчишек, сидевших на бревнах, приваленных к забору. По возрасту среди них выделялись Тимоха и Проха.
У Тимохи на шее болтался плеер… Неизвестный певец страдальческим голосом вытягивал блатную песню о мытарствах уркагана…
– Покурить не найдется? – спросил Тимоха.
– От сырости? – вопросом на вопрос ответил Глеб.
– Посидите с нами. Куда торопитесь?
– Надо…
– Ну и катитесь… Деловые слишком…
Через несколько шагов я заметил: