Тогда я иду к вам
Шрифт:
— Сразу видно, никогда вы не были на тренингах по креативному мышлению, — покачала я головой. — Музей пыток — раз. Школа убийц — два.
— Лавка чудес для маленьких некромантов? — нахмурил лоб Тигра.
— Отлично. Три. И потом, всегда можно будет обменять этот арсенал — и что к нему прибавиться — у инквизиторов. На заложника. То есть меня.
Вспомнив про инквизиторов, я приуныла.
После небольшой просветительской лекции, истории об их застенках были самыми страшными из тех, что мы рассказывали по ночам, собравшись
— В черном-черном городе была черная-черная комната; и в ней сидел Главный Инквизитор с черным-черным лицом…
Эх, лучше бы и правда сидел где-нибудь. В конкретном месте. Потому как за прошедшую неделю от великого и ужасного не было ни слуху, ни духу. А это нервировало. И на нервах я едва закончила первый этап отбора.
Посмотрела на внушительную кучку орудий и махнула обреченно рукой. Убирайте, типа.
Основной список полуфиналисток мы вывесили сегодня. За ворота. За два квартала от Академии, на всякий случай. И дорогу к нему зашифровали.
Годы, то есть часы, труда не пропали втуне. В наших руках было теперь самое полное собрание досье всех половозрелых и девственных блондинок королевства, а также их особенностей характера и навыков. Еще один козырь в рукаве в случае общения с инквизиторами, по совместительству внутренней службой безопасности Королевства. Информация всегда дорого стоила.
Я мысленно пробежалась по списку.
Баланс кривых, тупых и симпатичных, но чтобы не слишком, мы по итогу, соблюли, как мне кажется, идеально.
И развлеклись замечательно. Не беспокойся я за результат, продавала бы билеты в Академию и округу всем желающим, озолотилась бы, стала богатой невестой и…
А ладно, что уж там — поздно пришла в голову идея.
Девушки за эту неделю что только не делали.
Летали. Причем иногда — пинками под зад. Дрались. Жгли костры под стенами Академии, желая получить доступ в актовый зал не по спискам. Пытались меня подкупить — и не только деньгами. Убить тоже пытались — не понятно за что. Поражали окружающих своими талантами: не все таланты удавалось удержать в рамках помещения для прослушивания. Рыдали. Угрожали самоубийством. Раздевались, демонстрируя, насколько сильно они хотят к ректору.
Я была неподкупна и справедлива.
Семнадцать вылетело за осветляющую краску для волос.
Трое — за способности суккуб. Нечего моего ректора совращать.
Половину пришлось взболтать, не смешивая, и вывести из игры за то, что ничем не запомнились. Особенно мне не запомнилась глотательница шпаг с грудью пятого размера, ниндзя цвета ночи, одиннадцать девушек, умеющих танцевать танец живота и несколько надменных истеричек, которые были уверены, что у них есть все шансы.
Поскольку у них и правда были все шансы — вылетели.
Прочь отправились также любительницы фитнеса и излишне дорогих нарядов, с аргументами, что в замке ректора нет спортзала,
Следующим днем туда же отправились все, кто был нарочито бедно одет или демонстрировал бледную слабость — такие ушлые мне тоже были не нужны.
Излишне сильные магички, схлестнувшиеся с А-аа за ментальную власть надо мной были оглушены, связаны и вынесены за забор, по причине «опасности для окружающих». Ну а те, кто громче всех кричал, что на отборе все куплено и они выведут меня на чистую воду, потому что уже имею навыки расследования и спасения мира, по чистой воды случайности, оказались вовлечены в другие расследования именно на время отбора.
Четверо в качестве подозреваемых, еще одна — как улика.
Не спрашивайте, какая.
Оставшиеся после этой нешуточной борьбы пятьдесят девушки меня не то чтобы устраивали полностью, но, хотя бы, частично. А главное, что меня устраивало, так это некоторый испуг, который наблюдался в их глазах, когда они на меня смотрели.
Нам даже удалось добиться того, чтобы из десяти «обязательных» невест, две изъявили категорическое желание покинуть отбор без объяснения и компенсации. Чудесные девочки. Одной всё чудовище под кроватью мерещилось, предрекающее гибель на отборе. Второй постоянно жужжало что-то в ухо. То в одно, то в другое.
А-аа и Фениксу с самодельным вентилятором я уже выдала премии. Кружевными воротничками — они давно меня просили.
Но на этом дело не заканчивалось — мне надо было и дальше как-то контролировать отбор, стать незаменимой и попасть в команду главного распорядителя, который теперь брал все нажитое мной в свои загребущие ручки. А еще предстоял бал во дворце, где должны были появиться все девушки, чтобы быть представленными ректору. И, в своей роскошной ипостаси, я.
Должна бы была.
Потому что, как это сделать, я пока не понимала. Сотрудников, даже таких замечательных, как я, ректор не брал. А вокруг дворца была магическая защита от несанкционированного прохода, фэйс-контроль и все такое.
Надеялась, как всегда, на озарение, удачу и моих фамилиаров, готовых были предоставить мне любую помощь. Меня, правда, терзало смутное сомнение, что они просто хотели, чтобы я как можно быстрее вышла замуж и оставила их в покое. Но где я — и где сомнения?
Потянулась и потерла виски.
Смеркалось.
Оставались сутки до объявленного бала. А у меня все еще не было дальнейшего плана. Ни у кого не было — потому мы не просто созерцали кучу оружия, но и пили. Не чай.
В этот момент в нашу слегка призадумавшуюся компанию врезался почтовый голубь, осмотрелся, понял, во что он врезался, крякнул от испуга и выронил из клюва подозрительный конверт из плотной дорогой бумаги с королевскими вензелями.
А внимание властьимущих нам что? Правильно.
Мы чуть отодвинулись.