Тогда я иду к вам
Шрифт:
— Все-таки опыт не пропьешь, — сообщила мне демоница, заламывая очередную рученьку.
— Ага, — я сидела на спине у другой кандидатки.
Та затихла.
Да и остальные тоже.
Действие-то грязи закончилось.
Хм, странно, а ведь ВСЁ затихло. Вокруг тоже…
Я привстала. И сглотнула.
Смотрели на меня и молчали все. А больше всех смотрели Альдорелло с Камилларом. Вот прям возле барьера смотрели. И смотрели так….
В общем, я уже подумывала, а не выиграть ли
— Он же… — прошептала одна из невест.
И все шумно вздохнули.
— Ты выдала себя, чтобы спасти меня? — расчувствовалась Катя.
Я лишь вяло махнула рукой. Что уж там… Пора уже…так что хуже не будет…
Ан нет… ошибалась.
Потому что демоница вдруг всмотрелась в лицо сына, потом перевела взгляд на меня…
— Да ты же… — прошипела она.
Но её прервали.
У входа в зал раздался шум и вперед выступила расхристанная розово-рюшевая дамочка, которая тащила за собой осоловело глядящего молодого человека в одних кальсонах:
— Я требую чтобы мне объяснили! — и уставилась на меня и завизжала — Ага, так и знала! Это же…
И все снова посмотрели на меня.
А я что?
А я стянула парик и смущенно улыбнулась.
— Я же… ради любви.
И вздрогнула от восхищенного голоса короля:
— Арман… Если твои вечеринки не будут похожи на это — можешь меня не приглашать.
Глава 28, про совет да любовь. Хнык-хнык
Когда у меня на старости лет будут брать интервью и спросят, какой момент я считаю поворотным в своей жизни, я буду вспоминать не тот день, когда застукала подлеца — Евгения с другой.
И не тот, когда я попала в волшебный мир.
И даже не тот, когда я встретила ректора, и моя мечта обрела конкретные формы.
Нет, я буду вспоминать вот этот вечер. Дикие крики и визги — и попытки меня порвать.
От «порвать» финалистками защитила Катрин, которая вообще внезапно протрезвела и крепко взяла меня под локоток.
От остальных — все еще не опавший барьер. Да и про браслеты made by Edi не стоило забывать.
И вот в этих криках, которые быстро стали фоном, среди этих перекошенных лиц, которые я тут же перестала замечать — глаза Камиллара…
Сверкающие гневом, яростью, болью и нежностью.
Уж не знаю, как одни синие глаза могут столько вместить и столько выразить — но они смогли. Как и его рука, поставленная на прозрачный барьер будто в попытке пробраться сквозь и дотронуться до меня.
Как и его рваный вдох и ядовито-злое, сокрушительно нежное:
— Всегда была рядом…
И вслед за этим совершенно убитое:
— Но не хотела, чтобы я это знал. Почему?
Я бы сказала.
Сказала, что и не предполагала,
Что привыкла заставлять сама — и боюсь, что теперь меня заставят, а я так и не осознала, что на самом деле чувствую.
Что я всегда любила блондинов, и последние недели жила с одной единственной целью — такого блондина заполучить.
Что ректор и попаданка воспеты во многих книгах, а мне всегда хотелось, чтобы моя жизнь была как книга. И в конце обязательный хэппи-энд.
Что с Аликом все просто и понятно. И я знаю, что ждет нас впереди. А с ним…
Но впервые в жизни я не могла произнести ни слова.
Даже когда он спросил глухим голосом, обводя рукой зал и мое неоднозначное прошлое:
— Значит, это все ради него?
И вздрогнул от сказанного другим тоном, восторженного и восхищеного, Аликом:
— Значит, это все ради меня?!
Я сглотнула. И неуверенно кивнула.
— Да и пофигу, — легкомысленно сказала Катрин.
— Нет, мам, — голос Камиллара сделался совершенно ледяным. Как и его лицо. — Пойдем, я провожу тебя.
— К-куда? — не поняла Огненная.
— В Ад…
— Но… — начала она возмущенно.
— Кам… — начал ректор несчастно.
— Будьте счастливы, — процедил Палач сквозь зубы, и вместе с этими словами барьер с хрустальным звяком исчез, а он дернул мамАду и что-то сказал той на ухо. Она начала возражать, но он лишь встряхнул её за плечо, и оба свалили… то есть, провалились.
А меня уже обняли. Всем ректором.
Что способствовало моему смятению, усилению возмущенного воя и увеличению количества помидоров в спину — или чем они там кидались.
— Я и не думал, что на отборе и правда можно найти лучшую… — сказал блондинчик таким тоном, что у меня появились силы задавить напрочь сомнения и ощущение, что где-то что-то пошло не так.
— Правда? — посмотрела я на него и улыбнулась.
— Угу. Как и не думал, что ради меня можно устроить… все это.
— Ты заслуживаешь…
— Мы не заслуживаем! — дорвался до нас, наконец, чей-то голос. — Да кто она такая?! Да что здесь происходит?! Да чо это такое-то!!!!!!
Ага, одна из финалисток.
Я вздохнула.
Кажется, мой выход.
Я стряхнула Алика и подняла голову:
— Фарс и агония, вот что это такое… — пробормотала тихо. И уже громче, — Финал, девочки. И жених сделал свой выбор. Сделал же? — я мило улыбнулась ректору, который стоял все еще ошеломленный и нервный.
— Конечно, — сказал он, наконец. И взял меня за руку.
И снова вопли. Из которых членораздельно:
— Она усыпила моего мальчика…
— Нечаянно! И он содержался в отличных условиях…