Только через мой труп, огр
Шрифт:
Она улыбается.
— Я думаю, мы подходим друг другу, Грегор.
Я беру ее руку и подношу к своим губам, запечатлевая поцелуй на ее ладони.
— Я тоже в это верю.
Арья выглядит задумчивой.
— Ты сказал, что это место раньше называлось «Лесной ручей»?.. — она замолкает, зная, что эта тема заставляет чувствовать меня себя неловко.
— До того, как мы стали монстрами? Да.
Я резко киваю.
— Ходят слухи о том, что люди, превратившиеся в диких зверей и чудовищ, со временем стали называть это место «Кричащий
— Все это кажется таким фантастическим — доктора, которые варят волшебные сыворотки, и люди, превращающиеся в «монстров». Хотя, мне кажется, слухи были преувеличены.
Ее изумрудные глаза останавливаются на моих.
— Я не думаю, что когда-либо в своей жизни встречала кого-то менее «похожего на монстра».
— И я не думаю, что когда-либо встречал кого-то, кто заставлял бы меня чувствовать себя менее чудовищем и больше похожим на человека, которым я был раньше. Я начинал думать, что он потерян для меня, что моя чудовищная сторона медленно разрушала то немногое, что осталось от человечности, — мои слова резонируют с печалью и одиночеством.
Одинокая слеза скатывается по щеке Арьи, и я смахиваю ее большим пальцем, поражаясь мягкости ее кожи. Она сокращает расстояние между нами и обнимает меня за талию, прижимаясь щекой к моей груди. Она просто обнимает меня, используя свои прикосновения, чтобы утешить, и дать понять, что понимает меня. В этот момент мы больше не человек и огр. Мы две одинокие души, которые каким-то образом нашли друг друга в темноте.
Арья вздыхает, когда мои руки обнимают ее.
— Ты настоящее совершенство.
Я кладу подбородок ей на макушку, усиливая хватку.
— Нет, ты само совершенство.
Она фыркает и отстраняется, чтобы посмотреть на меня.
— Я думаю, что твое зрение огра немного подводит тебя. Есть причина, по которой мне двадцать четыре, и я все еще девственница, и не только потому, что мой отец держал меня взаперти.
Я в замешательстве.
— Какая еще может быть причина?
Она поднимает бровь и проводит рукой вниз по своему телу.
— Ты меня видел?
Мое замешательство становится сильнее.
— Я и сейчас тебя вижу.
Она качает головой.
— Это не то, что я имела в виду. Тодд хотел меня не из-за моей сногсшибательной внешности или идеального тела в бикини. Он хотел получить с моей помощью власть над отцом. Никому не была нужна высокая, крепкая женщина с рыжими волосами, широкими плечами и бедрами. Мужчины хотят маленьких, изящных и стройных — по крайней мере так было в коммуне.
Я недоверчиво хмыкаю. Как могли эти идиоты не находить ее желанной?
— Они дураки. Мне нравится, что ты высокая и крепкая. Мне нравятся эти сильные плечи и женственные бедра.
Я подчеркиваю свои слова, скользя своими большими рукам от
— И мне нравится, что я могу обнимать тебя, не боясь сломать. Все эти вещи делают тебя более привлекательной, Арья, а не наоборот. Я не понимаю, как какой-либо мужчина не счел за честь иметь тебя в качестве своей женщины.
— О, потрясающе, — шепчет она.
Я хмурюсь.
— Тебе не нравятся мои слова?
— О, нет. Просто… для меня это неизведанная территория. Я всегда была неуклюжей, неловкой девушкой, к которой относились как к собственности, чем как к личности. Но ты заставляешь меня чувствовать себя женственной и желанной.
Ее щеки становятся еще более розовыми.
Я придвигаюсь ближе и наклоняю ее голову, чтобы она посмотрела на меня.
— Я хотел бы поцеловать тебя, Арья, но я не целовал женщину с тех пор, как стал огром. Я… не знаю, получится ли у меня.
Арья прикусывает губу.
— Я никогда никого раньше не целовала, так как насчет того, чтобы вместе с этим разобраться?
Мои чресла тяжелеют, а ноздри раздуваются. Я убираю прядь волос с ее лица, позволяя своим пальцам провести по ее подбородку.
— Я хотела бы этого.
Она дрожит, когда я провожу большим пальцем по ее нижней губе, и у нее перехватывает дыхание, когда я наклоняюсь, прижимаюсь своим носом к ее. Тихий придушенный звук вырывается из ее горла, когда мои губы касаются ее губ. С рычанием я притягиваю ее ближе, крепче прижимаюсь губами к ее губам. Я прижимаю их к ее нижней губе, затем к верхней, снова и снова. Это… приятно.
Но затем ее язык облизывает уголок моего рта, и приятное становится чем-то совершенно другим. Мое тело загорается, и рычание вырывается из моего горла.
Арья немедленно отстраняется.
— Извини. Я…
Я не даю ей закончить, со стоном прижимаюсь свои ртом к ее. С ответным стоном ее руки обвивают мою шею, и она запускает пальцы в жесткие волосы у меня на затылке. Ее пальцы впиваются в мою плоть, словно боятся, что я отпущу ее. Никогда. Я никогда не отпущу ее. Она моя. Знание пульсирует внутри меня так же яростно, как мое сердце гонит кровь по моему телу.
Я провожу языком по ее губам, и она приоткрывается для меня. Ее язык погружается в меня, когда мой язык проникает в ее рот, исследуя ее мягкие глубины. Ее вкус пьянящий и сводящий с ума. Я хочу целовать ее вечно.
Ее язык скользит по моему, и я стону ей в рот, отчаянно желая большего. Больше ее тела. Еще больше ее восхитительного вкуса. Больше ее. Я мог бы скользить своим языком по ее языку и доставлять ей удовольствие своим ртом часами. Я никогда не устану держать ее в своих объятиях, никогда не устану ощущать, как ее мягкие изгибы тают на мне.
Она облизывает уголок моего рта, вздрагивая, когда мой клык скользит по краю ее языка. Мой член набухает в шортах, с кончика вытекает предсемя, когда он стремится к тугому лону ее мягкого тела.