Толкование Евангелия

Гладков Борис Ильич

Уплата подати на храм

Когда Иисус с Апостолами находился в Капернауме, то сборщики храмовой подати подошли к Петру и спросили: Учитель ваш не даст ли дидрахмы? (Мф. 17, 24).

Драхмой называлась серебряная монета весом около 4 грамм; две таких драхмы, дидрахма, равнялись по ценности еврейскому полсиклю и составляли ежегодную подать на храм, которой облагались все евреи, где бы они ни находились, богатые и бедные, кроме священников и левитов. Подать эта установлена первоначально Моисеем (Исх. 30, 11–16), но ежегодной стала после построения храма Соломонова (2 Пар. 24, 6).

На вопрос сборщиков Петр ответил утвердительно, не сомневаясь, что Иисус уплатит требуемую

подать, а это дает основание полагать, что и прежде Иисус, не желая нарушать закон, платил установленные подати. Хотя Иисус не слышал ни вопроса сборщиков, ни ответа Петра, так как находился в это время в доме, но последовавшим затем разговором Своим с Петром дал ему и другим Апостолам понять, что от Него, как всеведущего, ничто не может скрыться. Когда Петр вошел в дом, где находился Иисус, то, конечно, должен был тотчас же передать Ему требование сборщиков. Но Иисус не дал ему высказаться, предупредив его рассказ вопросом: как тебе кажется, Симон? цари земные с кого берут пошлины или подати? с сынов ли своих, или с посторонних? (Мф. 17, 25).

С Иисуса требовали подать на храм Божий, как бы для Бога; конечно, Сын Божий свободен был от платежа этой подати, подобно тому, как и цари земные берут подати только с посторонних, освобождая от уплаты их своих сынов, то есть членов своего семейства. Но чтобы не подавать повода к новым обвинениям в нарушении закона, Иисус, не имея средств уплатить храмовую подать, указал Петру — как и где он найдет статир для уплаты подати за Него и за себя. Пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя (Мф. 17, 27). (Статир — две дидрахмы).

«Если он знал, что во рту рыбы, которая первая попадется Петру, есть проглоченный ею статир, то Он всеведущ. Если создал Он статир во рту рыбы, то Он всемогущ» (Епископ Михаил. Толковое Евангелие. 1. С. 337).

Евангелист не говорит, пошел ли Петр к морю и поймал ли рыбу со статиром во рту, но мы не сомневаемся в том, что рыба со статиром во рту действительно была поймана, так как Иисус Христос совершил множество чудес, значительно превосходящих это чудо своим величием.

ГЛАВА 23. Путешествие Иисуса в Иерусалим на праздник кущей. Толки о Нем. Речь Иисуса о Себе. Приказ первосвященников и фарисеев схватить Иисуса

Приближался праздник Иудейский — поставление кущей, установленный в воспоминание сорокалетнего странствования евреев в пустыне, когда они шли из Египта в землю обетованную; праздновался он семь дней, с 15 дня седьмого лунного месяца (тирси). В продолжение всех семи дней народ должен был жить в особых палатках, или шалашах, называвшихся кущами.

На этот праздник сходились в Иерусалим почти все евреи, имевшие к тому какую-нибудь возможность. Толпы народа уже шли туда, а Иисус, по-видимому, ничем не обнаруживал желания Своего идти на праздник. Последнее время Он заметно избегал народной толпы и большую часть времени посвящал беседам с Апостолами наедине.

Приглашение Иисуса так называемыми братьями его идти в Иерусалим и объявить себя миру

Так называемые братья Иисуса (о том, что они не были Его родными братьями, — отправляясь на праздник, уговаривали и Его идти туда же. «Иди, — говорили они, — в Иудею; там яви Себя миру; зачем скрываться здесь в Галилее желающему быть известным?» Передавая слова их, Евангелист поясняет, что они не веровали в Иисуса.

Нет ничего удивительного в том, что так называемые братья Иисуса не веровали в Него как в Мессию [42] . Они, как и большинство современных им евреев, были убеждены, что ожидаемый ими Мессия

будет непобедимым завоевателем, блистательным царем всего мира, и подчинит весь мир евреям. Понятно, что при таких воззрениях на назначение Мессии они не могли признать кроткого и бедного Иисуса желанным Избавителем. Они несомненно знали о совершаемых Им чудесах, но с учением Его едва ли были знакомы. Если назаретяне не хотели верить, не хотели даже и подумать о том, что их согражданин, плотник Иисус, мог быть Мессией, то тем более не могли верить в Него его ближайшие родственники, от которых тоже была скрыта тайна Его рождения. Что эти родственники не ходили за Иисусом, а знали о делах Его только по слухам, видно из их же слов. Они советуют Ему не скрываться здесь, а идти в Иудею: чтобы и ученики Твои видели дела, которые Ты делаешь (Ин. 7, 3). Если они думали, что ученики Иисуса не видели дел, которые Он творил, то из этого можно заключить, что они имели в виду только последнее время служения Его, когда Он действительно избегал многолюдства и уединялся с Апостолами для подготовления их к предстоящим страданиям Его, смерти и Воскресению; из этих слов их видно, что о времени, предшествовавшем этому уединению, они совсем ничего или почти ничего не знали.

42

42. По мнению профессора Несмелова, так называемые братья Иисуса не верили в Него как в Мессию, Избавителя, единственно потому, что Он решительно отказывался выступить в роли политического деятеля (Наука о человеке. Т. 2. С. 298).

«Мое время, — сказал Христос, — то есть время действовать так, как вы Мне советуете, еще не настало; мир… Меня ненавидит, потому что Я свидетельствую о нем, что дела его злы (Ин. 7, 6–7); эта ненависть может ускорить наступление конца, что было бы противно воле Отца Моего. Вас мир не может ненавидеть, потому что вы своим неверием в Меня не возбуждаете против себя злобы его: вы и идите на праздник, а Я еще не пойду (Ин. 7, 8)».

Прибытие Иисуса в Иерусалим на праздник кущей

Иисус не хотел идти в Иерусалим к началу праздника. Он знал, что Его будут ожидать там, и потому не желал придавать торжественности Своему приходу. В свое время Он не уклонился от торжественного въезда в Иерусалим, а теперь время для этого еще не настало. Поэтому Он пришел в Иерусалим в половине праздника, и не торжественно, не в сопровождении толпы народа, а как бы тайно (Ин. 7, 10). Выражение Евангелиста — как бы тайно — указывает лишь на отсутствие обычной толпы, всегда и всюду сопровождавшей Иисуса, но не на скрытность Его прихода. Если бы Он хотел скрываться, то не вошел бы в храм, где все тотчас же узнали Его. Между тем, Он вошел в храм и стал учить находившийся там народ.

Толки о Нем в народе

В начале праздника, когда все несомненно ждали прибытия Иисуса, много толков о Нем было в народе. Эти толки особенно поддерживались поисками врагов Его, постоянно расспрашивавших всех: где Он? (Ин. 7, 11). Впрочем, опасаясь преследования со стороны своих начальников и руководителей, народ не смел явно говорить о Нем, поэтому Евангелист ограничивается кратким указанием на толки в народе об Иисусе: говорили, что Он добр (Ин. 7, 12, 13). Да, вспоминая все исцеления, все благодеяния, которыми пользовались все приходившие к Иисусу, народ признавал, что только истинно добрый может делать столько добра, но враги Христовы, прислушиваясь к говору народному, со своей стороны старались внушить всем, что в делах Иисуса нет ничего доброго, что Он обольщает, обманывает народ.