Том 2. Лорд Тилбери и другие
Шрифт:
Джин Эббот, сидевшая на пуфе, никоим образом не наносила урона красоте приемной, мало того — она ее возносила на небывалую высоту. Готовясь к предстоящей встрече, Джин колебалась, надеть ли самое лучшее, что у нее только есть, чтобы, воздействуя на вампира портняжным искусством, очаровать и обворожить его, или же накинуть платьишко поплоше и бить на жалость. Она выбрала первое и поняла, что поступила мудро, ибо ощущала сейчас то спокойствие, какое ощущают девушки, когда знают, что платье у них красивое, шляпка — тоже, а
Не пожалел о выборе и Джо, глядевший на нее, как медведь на плюшку. Воспитание не позволяло ему восхищенно крякнуть, но что-то такое в его голосе было, когда он сказал:
— Доброе утро. Чем могу служить?
Говорил он мягко, почти нежно, и Джин совсем ободрилась. Табби описывал ей что-то вроде ростовщика из мелодрамы, и только теперь она поняла, что, несмотря на шляпку, чулки и туфельки, жутко волновалась. Но какие волнения, когда собеседник так добр, учтив, почти нежен? Красивым она бы его не назвала, приятным — назвала бы, особенно ей понравились глаза. А так — приятный, подтянутый, худощавый.
— Прежде всего, мистер Басби, — улыбнулась она, когда Джо уселся напротив нее и подался вперед с почтительной сердечностью, обратив к ней не то чтобы красивое, но очень приятное лицо, — прежде всего, простите, что я к вам врываюсь.
— Вернее, — поправил он, — вплываете как дух летнего дня.
— Ворвалась я или вплыла, но надеюсь, не оторвала вас от важных дел.
— Что вы, что вы!
— Конечно, надо было договориться заранее…
— Нет, нет! В любой момент, когда проходите мимо…
— Спасибо вам большое. Так вот, объясню, зачем пришла. Я только что рассталась с отцом…
— Будем надеяться, временно.
— …который просто рвет и мечет из-за вашего счета.
Джин перестала улыбаться. Наступил момент стать серьезной и даже, если надо, суровой. Она видела, что и собеседник ее посерьезнел, и понадеялась, что это — не предвестье черствости.
— Ах да, счет! Позвольте узнать, какой именно?
— Тот, который вы ему послали. «Дополнительные расходы». Ну, вы знаете, его книга…
— Какая, собственно?
— «Воспоминания охотника».
— Так, так, так… Окраины империи, так сказать, аванпосты. «Как я спас носильщика Мбонго от раненой пумы». «Туземцы были радушны, и мы заночевали в селенье».
— Да, примерно.
— Какая шляпка! — восхитился Джо. — Как это умно, носить черные шляпки при белокурых волосах!
Джин показалось, что он уходит от темы.
— Дело не в этом, мистер Басби, — сказала она. — Дело в том, что мой отец…
— Простите, кто он?
— Сэр Бакстон Эббот.
— Просто «сэр» или баронет?
— Баронет. Но дело и не в этом.
— Да, верно, — согласился Джо, сраженный ее логикой.
— Тогда не будем отклоняться от темы. Дело в том, что мой отец…
— Теряется в догадках?
— Вот именно. Его недвусмысленно
— Разрешите взглянуть?
— Да, пожалуйста.
— Так, так, так…
— Вам тоже кажется, что счет завышен?
— Не то слово! Раздут до небес.
— Значит?
— Досадная нелепость. Сейчас же урегулируем.
— Спасибо.
— Не за что.
— А как вы урегулируете?
— Я хотел сказать — аннулируем. Ликвидируем. Вычеркнем напрочь из гроссбуха. Вырубим под корешок и присыплем солью.
Хотя лицо его сразу показалось Джин приятным, равно как и манеры, она и надеяться не смела на такой благополучный исход.
— О-о, мистер Басби! — пискнула она. Собеседник ее слегка смутился.
— Простите, — сказал он. — Вы, вероятно, заметили, что все время называете меня «мистер Басби». А почему, собственно?
Джин удивилась.
— Потому что вы мистер Басби.
— Улыбнитесь еще, вам очень идет. Нет, я не мистер Басби.
— А кто же? Его партнер?
— Даже не друг. Так, прохожий. Щепка, дрейфующая по реке жизни.
Он изучал счет, ласково улыбаясь.
— Ну, класс, — приговаривал он. — Истинный шедевр. Хотите знать, как Басби рассчитывает эти расходы? В широком смысле — это сумма, которую он надеется содрать с незадачливого автора, не опасаясь полиции. Происходит это так: он идет обедать. Официант протягивает меню. «Икра», — читает Басби, и сердце у него приятно ёкает. Но тут взгляд падает на правую колонку, и его пронзает страшная мысль: может ли он позволить себе икру? Он готов обронить скорбное «нет» и заказать котлетку с картошкой, когда вспоминает…
Джин уже давно что-то бормотала, словно ее машина на крутом въезде.
— Вы… то есть вы… — наконец проговорила она, — не имеете никакого отношения к издательству? Вы просто валяли дурака? А я надеялась…
— Нет, нет!
— А как же! Сами сказали, счет аннулируем.
— Я и хочу его аннулировать.
Спокойная уверенность его тона произвела на Джин впечатление.
— Вы меня не разыгрываете? — умоляюще спросила она.
— Ну что вы! Когда я сказал, что я — не друг Басби, я не имел в виду, что мы не знакомы. Я его прекрасно знаю, сумею согнуть, как тростинку.
— Как?
— Воззову к его лучшим чувствам.
— Думаете, получится?
— Кто его знает! Вдруг у него золотое сердце, хотя я что-то не замечал.
— А если не золотое?
— Значит, по-другому попробуем. Ничего, все образуется.
Джин засмеялась.
— Мама всегда так говорит. Что бы ни случилось, она свое: «Ничего, все образуется!»
— Очень разумная женщина, — одобрил Джо. — Надеюсь с ней познакомиться. Так вот, я уверен, мы сумеем привести все к счастливой развязке. Не волнуйтесь больше.