Том 7. Письма
Шрифт:
№ 1
Высокопреподобнейший Отец,
Любезнейший о Господе Сослужитель!
Поклон Ваш, приписанный мне в письме Вашем к Михайле Леонтьевичу [66], принял я с восхищением. Не витийствую, но говорю сие правдодушно.
Коль он чудодействен! Отодвинулась завеса, я узрел; и мгновенно перенесся от моря Черного к пределам моря Белого. Вхо{стр. 98}жу в скромный и благочинный приют незабвенного друга моего Александра Семеновича, просвещаюсь его беседою, услаждаюсь угощением; и доволен собою, как нельзя лучше. Но что это за юные нежные отрасли окрест нас? Что за птенцы голубиные? Что за прелестные Херувимы? Это милые детки друга моего; в том числе и Вы, достопочтеннейший Отец! вот к каким предметам, к какому времени возводит мысль мою Ваш мне поклон!
И так, благодаря
К усугублению радости, ежели рассудите почтить меня и письмецом, то уведомьте о состоянии Вашего Батюшки. Родительница Ваша кончила свой век. Это мне известно. Но который Вы в ряду братцев ваших, как пчелки летавших около меня в саду, в оранжерее, по полям и по лугам? Где ненаглядный Сенюша? Один из братцев Ваших, служивший при Муравьеве адъютантом, посещал меня в Екатеринославле. Но время было кратко! Почему и не успел я извлечь из него нужнейшие и приятнейшие для меня сведения. Надеясь тем усладиться чрез сношение с Вами, о котором и прошу Вас, имею честь пребыть Вашего Высокопреподобия любезного о Христе брата Препокорный Слуга и почитатель
Гавриил, Архиепископ Херсонский и Таврический.
25 Генваря 1839
Одесса
Заутра, аще Господь сохранит, стукнет мне 58 лет, сколько Вам и Батюшке Вашему? Последний, думаю, мне ровесник. То самое и Павел Алексеевич Шипилов. Но за письмом и другое родится письмо; если все знакомое и милое исчислять. Отложу до Вашего ответа.
№ 2
Ваше Высокопреосвященство!
Милостивейший Архипастырь!
Доселе не могу опомниться от письма Вашего: я утешен, упоен утешением! Читаю письмо Ваше, перечитываю, радуюсь, и {стр. 99} паки к чтению письма влекусь желанием ненасытно. Как! Ни дальность времени, ни перемена многих разнообразных обстоятельств, ни новые союзы дружбы не могли ослабить в Вас того милостивого, искреннего расположения, которое Вы получили к моему родителю и всему нашему семейству! Кажется, время, истребляющее, по крайней мере весьма ослабляющее впечатления, в Вас только дало им более жизни и силы. Это чудо, восхитительное чудо, Вы пролили в сердце мое радость небесную! Да вознаградит Вас Бог за чувство сладости райской, которое Вы излили в сердце мое письмом, дышущим любовью! Спешу уведомить Вас, что письмо Ваше застало Родителя моего в те минуты, как он хотел ехать обратно в Вологду из Сергиевой Пустыни, куда приезжал на две недели для свидания со мною после пятилетней разлуки. Он прочитал письмо, он рыдал от бесчисленных, разнородных чувствований, скопившихся в сердце, он просит Вашего Архипастырского благословения и молитв. Из детей я старший, Димитрий, который и прежде пользовался особенным Вашим расположением, о котором Вы говаривали Александру Семеновичу: уступите его в монашество! Ненаглядный Сенюша с другим братом служат в Семеновском полку. Четвертый брат, по старшинству вторым, есть тот, который имел счастие быть у Вас в Екатеринославле. Три сестры, две замужем, одна вдовствует. При вступлением моем в разряд Послушников, спешил я в Орловскую епархию, монашеством обильную, надеясь найти в ее Пастыре [67] и Покровителя и Наставника. — Достигаю Орловских пределов и искомого не обретаю. Промыслу угодно было малыми скорбями доставить мне малую опытность, столько нужную в жизни, особенно монашеской. Мне от роду 32 года, родителю моему 54; столько же или немногим более Павлу Алексеевичу Шипилову, которого на днях ожидают сюда. Как родитель мой, так и Павел Алексеевич Шипилов уже старцы, покрытые сединами. Шипилова Елизавета Николаевна, лишившись двух старших детей, сына, онаго доброго и даровитого Алексея, убитого на сражении, и дочери, скончавшейся скоропостижно, крайне повредилась в здоровье. Одно ее утешение — единственный сын Леонид, коего едва ли Вы знаете. Вот малейшая часть моего отчета, которую Вам представляю, впредь надеюсь дополнить.
Сто крат повторяю мою благодарность за столь нежную память Вашу. Поручая
Архимандрит Игнатий.
1839 года 15 февраля
Его Высокопреосвященству Гавриилу,
Архиепископу Херсонскому и Таврическому
№ 3
Высокопреподобнейший Отец,
Любезнейший о Господе сослужитель и Сомолитвенник!
Податель сих черт есть пламенный почитатель Вашего Высокопреподобия. Поелику же и мое к Вам усердие огню подобно: то, при случае отъезд оного в С.П. я не мог не писать к Вам, достопочтеннейший. Предмет сие: Поздравляю Вас с настоящим Новым Годом. Сколько предлежит нам малитися, столко Вам расти и возвышаться, да дарует Господь.
Очевидный свидетель может Вам рассказать, что если спросить обо мне соизволите. А Ваше благополучие (в другом виде я не хочу представлять Вас) кто мне опишет, кроме Вас самих? И так о том прошу я Вас искреннейше, с тем, дабы Вы уведомили меня о состоянии Вашего батюшки, братцев и, если можно, всего того, чрез что и до сих пор мила мне Вологда.
Кичлив бы я был, если бы сказал, что по Петербургу мне ни посредник, ни благодетель не нужен. Позвольте мне впредь прибегать к Вам с моими просьбами и с надеждою благосклонного Вашего на них взора. Впрочем, имею честь быть, Высокопреподобнейший Отец, Вашего Высокопреподобия Покорнейший слуга и почитатель
Гавриил, Архиепископ Херсонский.
22 Генваря 1840
Одесса
Преосвященный Гавриил (в миру Василий Федорович Розанов; 1781–1858) — в 1811 г. пострижен в монашество, в 1814 г. — ректор Вологодской семинарии, в 1820 г. — настоятель Толгского монастыря; в 1821 г. — епископ Орловский, в 1828 г. — архиепископ Екатеринославский, в 1837 г. — Херсонский и в 1848 г. — Тверской. 15 февраля 1857 г. уволен на покой. Во время службы в Вологде и близ нее (1814–1820) дружил с семейством А. С. Брянчанинова.
{стр. 101}
№ 1
Ваше Высокопреподобие,
Любезнейший во Христе Брат!
Сердечно благодарствую Вам за любовь Вашу, и за нарядное выражение оной, и за писание, которые имел я честь вчера получить.
Прекрасно Ваше сравнение камышовой трости с состоянием нашего духа. С своей стороны присовокуплю к сему, что выпрямление большею частию зависит при непрестанно действующей на нас благодати Божией от нас самих. Что говорить о примерах?
Доселе с душевным услаждением воспоминаю я те часа с два — с три, которые провел я с Вами в Хутыни, расширяя душу откровенною Вашею беседою. После того я, кажется, доселе не говорил. Размыслите о таком состоянии человека — существа не бессловесного. Ну!
Еще приношу Вам благодарность мою за любовь Вашу, и с отличным уважением и братскою во Христе любовию имею честь быть
Вашего Высокопреподобия Возлюбленнейшего брата покорнейшим слугою
Феодотий, Епископ Старорусский.
19 августа 1840 года
Хутынь
P. S. Сбирался я писать к Вам ныне после Светлой недели и благодарить Вас за ласковое Ваше обращение с моим Казначеем. Но не знал, куда писать к Вам. О. Аполлос говорит, что в Стрельну. Сему теперь и следую.
{стр. 102}
№ 2
Ваше Высокопреподобие,
Любезнейший брат!
Некогда хвалили Вы мне Новоезерского монастыря Казначея. В прошлый Великий пост я его видел, и нашел соответствующим Вашему о нем доброму отзыву. Теперь рекомендую я его в Игумены Отенского монастыря. Посодействуйте сему; а о записке этой помолчите.