Тоскуя по ней
Шрифт:
— Позволь мне услышать тебя.
Каждый толчок члена в нее сопровождался стонами Уиллоу и его собственным ворчанием. Жар Киана, его твердость, звуки и прикосновения составляли всю ее вселенную. Был только он, только то, что он заставлял ее чувствовать. Ни вины, ни печали, ни боли. Только волнение, удовлетворение от того, что ты ненадолго стала для кого-то всем, что ты полностью, бесспорно желанна.
И она уступила всему этому.
Она уступила ему.
Уиллоу вскрикнула в сладкой агонии, когда восторг пронзил ее. Удовольствие было чистым, всеобъемлющим, неизбежным.
—
Его губы были приоткрыты, брови нахмурены, а глаза… Казалось, они светились неземной голубизной, и она заглянула в их глубину. Уиллоу чувствовала его — не только тело, но и его голод, удовольствие, всего его. Ей казалось, что часть ее самой перетекает в Киана, и она получала взамен какую-то его частичку, что уютно устроилась, теплая и твердая, в ее груди.
Оргазм разорвал ее на части. Она откинула голову назад, снова закрыв глаза, когда Киан вошел в нее со стремительностью и отчаянием, которые только продлили охватившее ее наслаждение. Он зарычал от оргазма. Уиллоу почувствовала, как внутри нее, несмотря на презерватив, расцветает волна тепла, а пальцы рук и ног впились в постельное белье.
?
Руки Уиллоу разжались. Она рухнула на него, ее стоны заглушились у его шеи, пока тело содрогалось, а мышцы сжимались в сладкой судороге. Одна его рука поднялась, чтобы обхватить ее затылок, в то время как другая переместилась к заднице, прижимая Уиллоу плотнее, пока он входил в нее. Она проживала оргазм в его объятиях, их сердца колотились в унисон.
Когда его бедра, наконец, замерли, и интенсивность ее удовольствия спала, Уиллоу испытала очень странное ощущение, противоречивую смесь тяжести и легкости, как будто она не могла пошевелиться и в то же время была полностью отделена от своего тела, вольная улететь прочь.
Рука Киана лениво скользила вверх и вниз по ее спине, пока его дыхание выравнивалось.
— Я должен был подарить тебе лучшую ночь в жизни, — пробормотал он хриплым голосом. — Я знал, что ты страстная, когда впервые увидел тебя, Уиллоу, но этот огонь в тебе… Блядь.
Она открыла глаза и вдохнула. Воздух был тяжелым от пряного, плотского аромата, к которому теперь примешивался аромат секса.
Если бы только кто-то увидел во мне ту, кого стоит удержать.
Четыре ?
Уиллоу не двигалась, и Киан, казалось, не спешил торопить ее слезть с него. Он просто держал ее, поглаживая по спине, погрузив член глубоко внутрь. Она закрыла глаза и прижалась носом к его шее. На мгновение ей стало так уютно в его объятиях, и она позволила себе притвориться, что это реально, что она действительно важна
Рука Киана замерла, его пальцы ослабли в ее волосах, тело расслабилось под ней.
Уиллоу открыла глаза и медленно подняла голову. Рука безвольно упала с ее волос на кровать. Она моргнула, ошеломленно уставившись на Киана. Его лицо было повернуто к ней, глаза закрыты, нежные черты в покое.
Он заснул?
Она нахмурилась. Что она должна делать? Он… он не должен был засыпать! Они должны были заняться сексом и разойтись, вот и все.
Что ж, похоже, ты довела его до комы, Уиллоу.
Она сжала губы, чтобы сдержать смех.
Эта ситуация не должна была быть забавной. Ей нужно уйти. Но когда она посмотрела на него сверху вниз, было трудно отстраниться. Он был таким… красивым. Во сне он не излучал той уверенности, граничащей с высокомерием, с него словно слетела маска. У нее чесались пальцы провести по его чертам.
То, что они разделили, было волшебным. Не было другого слова, чтобы описать то, что превзошло все, что она когда-либо испытывала, и это было так хорошо. Он чувствовался так правильно. То, как он смотрел на нее, прикасался к ней, двигался внутри… То, как ее тело даже сейчас прижималось к его, ее мягкость к его твердости.
Как нечто, задуманное как секс на одну ночь, может казаться таким… значительным?
Но это все, что было. Все, что могло быть. Одна ночь секса, ничего больше. Она не могла позволить себе путаться с ним. Он так свободно предложил Уиллоу секс, совершенно незнакомой женщине, без колебаний. Он не был тем, с кем ей следовало связываться.
Разве она уже не усвоила урок? Ей ужасно не везло с мужчинами. Отношения с Илаем были самыми долгими на сегодняшний день, но все равно они закончились так же, как и все остальные — она почувствовала себя использованной, неуважаемой и обиженной.
Слезы защипали глаза, когда она изучала лицо Киана. У Уиллоу было чувство, что если бы она позволила себе, то могла бы слишком легко влюбиться в него.
И он разобьет мне сердце.
Ей нужно было уйти.
Потянувшись назад, Уиллоу убрала другую руку Киана со своей спины и положила на кровать. Он не пошевелился. Она наблюдала за ним, приподнимая бедра, закусив губу, когда удивительно все еще твердый член выскользнул из нее, и почти застонала, когда его пирсинг скользнул по внутренним стенкам. Боже, как это все еще может быть так приятно?
Он не проснулся.
Она подняла ногу и слезла с него, двигаясь с такой осторожностью, что едва позволяла себе дышать, пока ступни не оказались на полу. Ее ноги дрожали. Воздух холодил обнаженную кожу, и хотя киска все еще пульсировала от последствий того, что они разделили, боль от пустоты уже вернулась. Уиллоу прижала руку к животу.
Что-то теплое вырвалось из нее и побежало по внутренней стороне бедер.
Нахмурившись, она посмотрела вниз, раздвинула ноги и вытерла вещество пальцем. Оно было густым и белым, со слабым голубым отливом.