Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
— Итак, — холодно вопросила Гермиона, — ты хотела мне что-то сказать? Говори.
Капюшон дрогнул и через миг откинулся назад, выпустив на волю каскад огненных волос. Зелёные глаза с немой обидой взглянули на Гермиону.
— Разреши мне войти, — попросила Блез. — Мы можем поговорить внутри.
Позже Драко вспоминал эту безумную гонку от ворот Имения по окраине Малфой Парка как ночной кошмар безумных мечущихся склоненных теней. Предательский лёд выдёргивал дорогу из-под ног — он никогда не был так рад своим тяжелым драконьим ботинкам. Джинни было куда тяжелее —
У подножия невысокого холма дорога разветвлялась, они метнулись налево, в сторону Малфой Парка. Городок был темен, жители крепко-накрепко задраили все окна и двери, как на корабле в шторм. Они рванулись к Рождественскому Морозцу, миновали его, лай своры был всё ближе и ближе.
Драко с детство был достаточно знаком с адовыми гончими Имения — вдвое больше обычных собак, с длинными слюнявыми мордами и огромными — с апельсин — глазами, они долго были источниками его ночных кошмаров. Отец его развлекался тем, что приобретал разных чудовищ; гончие свободно охотились на землях Имения. Драко собственными глазами видел, как однажды свора загнала крупного грифона и порвала его в клочья.
И ещё они были быстрыми — очень быстрыми. Драко знал, что три из них могли, рванувшись с места, в миг перелететь весь сад. Кроме того, он знал, что этот ещё не все. В момент, когда они достигли пустоши, на которой и были их метлы, визг и лай позади звучал громко, как треск веток в костре.
Гарри выскочил на пустошь первым, за ним Джинни, Драко был последним, Все было так же, как Драко и запомнил: в стороне на холме — отель Рождественский Морозец, мётлы торчат в дереве у них над головами, крутой обрыв над замерзшей рекой.
Гарри замер под деревом, повернулся, его красный плащ взметнулся:
— Джинни, доставай палочку — быстро!
Джинни начала шарить в поисках палочки, однако ужас сделал её пальцы неуклюжими, и она выронила ее, наклонилась, чтобы поднять, указала ей на Ливни, воткнутые в ствол.
— Асси… — и слова застряли у нее в горле. Драко развернулся — между деревьями мелькали семь тёмных теней с сияющими глазами.
Гарри рядом с Драко яростно выругался, и Драко почувствовал, что его кто-то схватил за руку — это был Гарри, его пальцы были, как железо.
… Прости, — прозвучал его голос в голосе Драко и, схватив его, он изо всех сил поволок его в сторону и швырнул прямо на Джинни. Драко пошатнулся, застигнутый врасплох, Джинни схватила его, они поскользнулись и кубарем полетели с обрыва к реке, кувыркаясь в снегу.
Может, издалека спуск и казался мягкой и пушистой снежной дорожкой, однако на деле все было не так: лед, сломанные ветви втыкались в Драко, он слышал, как трещит и рвется ткань, боль обожгла руку. Они врезались в камень с такой силой, что разлетелись в разные стороны. Драко услышал вскрик Джинни, перевернулся, кашляя и отплевываясь снегом. Когда он, наконец, смог дышать, он вытер рукавом своё мокрое лицо — и он тоже засеребрился, только это был не снег. Это была кровь. Он кашлял кровью.
Но об
Он схватил её за плечи и с силой встряхнул. Потом она бы показала ему те места своих плечах, где его пальцы оставили синяки на её коже.
— Не двигайся, — прошипел он. Они стояли на коленях друг перед другом. Их разделало несколько дюймов — он мог увидеть свое отражение в её расширившихся глазах. — Поняла меня? Стой тут и не двигайся.
Она кивнула ему. Глаза её были распахнуты и наполнены страхом.
— А Гарри…
Он не ответил, просто отпустил её и поднялся. И побежал.
Не так-то просто было забраться обратно на холм. Поверх снега был плотный наст, споткнувшись, он изрезал об него, словно об стекло, все руки. Он был очень слаб — он задыхался, кровь оглушительно стучала в ушах — он даже не слышал лая своры, лая, всегда наводившего на него ужас.
Чёртов Гарри, скинувший меня с обрыва… дурацкий героизм… — он придерживался мысли, что, если бы с Гарри что-то случилось, он бы это знал. Возможно, Гарри удалось вытащить одну метлу из дерева… возможно, он добрался до отеля и кто-нибудь открыл ему дверь, заслышав взбешенный лай…
Наконец Драко преодолел гребень, выбрался на пустырь, сделал несколько шагов — и замер, вытаращив глаза.
Гарри стоял на том же месте — посреди пустоши. Красный плащ казался кровавым мазком на снегу. Он стоял неподвижно, опустив руки. Сверху его припорошило снегом с дерева; белые хлопья усыпали голову и плечи. Казалось, он мог бы простоять так не один час, судя по его лицу, он наслаждался видом.
Вокруг него сидели адовы гончие, зарывшись в снег своими лапами с когтями-бритвами. Их немигающие взгляды были устремлены на Гарри — четырнадцать золотисто-красных сфер, напоминающих вспышки огня в темноте. Пасти были разверсты, из них на землю стекала черная слюна, и исходило утробное рычание. Они смотрели на Гарри, а Гарри смотрел на них — решительно, бесстрашно.
Вкус крови внезапно ударил Драко в рот — от потрясения и напряжения, он испугался, как бы его не стошнило.
…Гарри?..
Гарри не шевельнулся, не попытался взглянуть на него — он по-прежнему смотрел на собак, легкая улыбка кривила уголок его рта. Он поднял правую руку — ладонью вверх — плащ откинулся, и Драко увидел, что на ремне кровавым огнем, словно раскаленные уголья, горит рунический браслет.
— Убирайтесь! — велел Гарри семи волкоподобным взбешенным существам, рычащим и роющим землю когтями. — Убирайтесь отсюда!
И они ушли.
Драко трясся от холода и напряжения на обрыве, когда семь кошмарных созданий, поджав хвосты, побрели с пустоши с негодующим видом пожилых леди, обнаруживших, что к чаю им не оставили бисквитов. Они двигались цепочкой, друг за другом, и только в миг, когда последняя гончая исчезла за деревьями, Гарри повернулся и взглянул на Драко.
Он был совершенно белым, однако собранным; щеки его горели лихорадочным румянцем.
— Прости, что толкнул тебя, — мягко сказал он. — Я надеялся, что если они подумают, что я был один…