Тринадцать полнолуний
Шрифт:
Все трое остановились возле скалы и стали ждать. Как не прислушивался Генри, он не слышал никаких голосов. Но вот, шорох гальки и падение нескольких маленьких камешков со скалы убедили его в том, что кто-то идёт. Он посмотрел наверх, где была еле приметная тропинка и только тогда увидел мужчину и женщину с младенцем на руках. Женщина крепко прижимала ребёнка к груди и шла чуть позади мужчины. Ребёнок улыбался, теребил её волосы, выбившиеся из-под головной накидки. Она, смотря на малыша, тоже улыбалась и целовала его личико. Мужчина шёл молча, сложив руки за спиной.
— Ну,
Но мужчина лишь глянул на неё и ничего не ответил. Они спустились на берег, оглядев округу, мужчина остановился у кромки воды, повернулся к женщине и кивнул головой, не произнося ни слова. Женщина посмотрела ему в глаза, несколько секунд постояла молча и, посадив ребёнка на шею, вошла в воду и поплыла от берега.
— Я понял, о чём она говорит, она спрашивает мужчину, уверен ли он. Откуда я знаю её язык, на котором не говорит мой народ? Что она хочет сделать? Утопиться вместе с ребёнком? — заволновался Генри.
— Нет, мой мальчик, она хочет утопить только его, — с чудовищным спокойствием сказал Юлиан, — дар понимать языки, без их изучения, дан нам только сейчас. Когда мы вернёмся, то будем знать только тот, на котором говорили с детства.
— Надо остановить её! Что же она делает? Почему? — вскричал Генри.
— Вот поэтому мы и появились сегодня здесь. Не волнуйтесь, Радужный Адепт, наша встреча в нашем мире была предопределена именно из-за этого, хотя радужные Адепты встречаются только в других измерениях, но спасибо небесам за их заботу о будущем, — Шалтир поднял глаза к небу и поклонился.
— Может, отложим благодарности на потом, а сейчас спасём малыша? Она отплыла довольно далеко, — нервозно спросил Генри.
Юлиан покачал головой и укоризненно посмотрел на своего неучтивого ученика. Но Шалтир не ответил на резкость Генри, только сложил руки лодочкой на груди и снова поклонился.
— Идёмте, ваша нервозность — плохой знак для вас самого. Следуйте за мной. Шалтир подошёл к кромке берега и занёс ногу над гладью воды. Его первый шаг привёл Генри в сметение. Шалтир пошёл прямо по воде! Нет, не рассекая воду, не входя в неё, а по самой глади! Он уверенно шёл вперёд, словно под водой был невидимый помост. От его ног не оставалось кругов, будто он даже не касался воды, а шёл по воздуху. Океанский бриз раздувал его свободную одежду.
— Ну, что же вы, так торопились, а теперь застыли, разинув рот? — Шалтир остановился, повернулся к своим спутникам, — смелее, вам это тоже под силу.
Генри рванулся к воде и, в нерешительности, остановился.
— Пойдёмте, мой мальчик, верьте в себя и всё получиться, — нагнал его Юлиан и сам ступил на воду.
Он, так же как Шалтир, пошёл, не касаясь воды, чем привёл Генри в полное недоумение. Генри решился. Первые несколько шагов дались ему с трудом. Он ощущал некоторое неудобство, не чувствуя привычной тверди под ногами, ступал очень осторожно, в любую минуту готовый просто поплыть. Но чем дальше он удалялся от берега, тем увереннее становилась его поступь. В несколько шагов, он догнал Шалтира и теперь они вместе шли по обе стороны от плавущей женщины,
Отплыв от берега на значительное расстояние, женщина сняла ребёнка с шеи и положила на воду. Ребёнок, оказавшись в воде, не подавал признаков беспокойства, раскинув ножки и ручки в стороны. Он прекрасно держался на водной поверхности, маленькие волны, накатывающие на его личико, приводили мальчугана в восторг.
— Но неужели, она будет нарошно топить его? — хриплым от волнения голосом, произнёс Генри.
— Сейчас посмотрим, если она или кто-нибудь станет прилагать усилия, то нам придётся вмешаться, — Шалтир стоял возле качающегося на воде младенца, сложив руки на животе.
— Как же мы сможем ему помочь, если она не видит нас, а мы, словно безтелесные, идём по воде? — Генри недоверчиво посмотрел на Шалтира.
— Это не составит труда, мы подхватим его и перенесём в другое место, если так будет угодно небесам, — слова Шалтира звучали гулко, словно в пустой комнате, а потом эхом разносились над водой, — смотрите, в отличии от неё, он видит нас и совершенно спокоен.
Генри увидел на лице Шалтира добрую, лучистую улыбку. Оглянувшись на Юлиана, он заметил на лице своего учителя точно такую же улыбку нежности.
Тем временем, ребёнок уже погружался в воду. От его тела расходились круги, его захлестнула маленькая волна и он стал уходить на дно. Ребёнок был спокоен, не захлёбывался, не паниковал, словно смирившись со своей участью. Отдалённость от берега не оставляла сомнений, что глубина в этом месте была довольно значительной. Генри дёрнулся к малышу, но Шалтир схватил его за руку:
— Не торопитесь, мы должны быть полностью уверены, что это именно тот мальчик.
— Даже если он другой, неужели мы не должны спасти его? Ведь сейчас он наглотается воды и погибнет, — Генри был разочарован в медлительности своих учителей.
— На всё воля божья, если это не наш малыш, то мы ничего не сможем сделать, наших возможностей будет недостаточно. Запомните, мы не всегда вправе вмешиваться в ход событий, — Юлиан подошёл ближе, — ещё несколько секунд и всё станет ясно. Смотрите и молчите, а то пропустите самое интересное.
А тем временем, ребёнок погружался всё глубже и глубже. Но удивителен был тот факт, что чем толще был слой воды, тем светлее она становилась, словно её освещал сам ребёнок. Распахнутые глазки малыша, улыбка, раскрытые ладошки, он дрыгал ножками и был похож на ангелочка на рождественских посланиях.
— Как вы можете быть столь равнодушными? — Генри чувствовал, как в нём закипает злость.
Но ему никто не ответил, Шалтир смотрел в небо, а Юлиан на ребёнка.
— Вот оно, дождались, — встрепенулись оба пожилых мужчины, — смотрите, Генри, вот чего я ждал.
Шалтир показал рукой на небосклон, заставляя Генри взглянуть туда же. Среди бела дня, на небе, вспыхнула яркая звезда и от неё потянулось радужное свечение. Разноцветный луч света, мгновенно пересёк огромное расстояние и остановился прямо в том месте, где под водой был ребёнок.