«Учиться, влюбиться… убиться?»
Шрифт:
Четверо подонков с арбалетами, которые постоянно держат его на прицеле. Впереди — Вирт со злобной ухмылочкой.
Рассыпанный букет полевых цветов… Малии собирал…
— Бросить оружие.
Директор не повысил голоса, ничего не сделал, но по поляне словно ледяной вихрь пронесся.
Даже мне стало страшно.
Вирт стремительно обернулся.
Стрела дзынькнула и сорвалась с тетивы.
Я завизжала, понимая, что — ВСЁ.
Директора сейчас просто… убьют…
Ой…
Стрела вспыхнула в
И таким же пламенем загорелись глаза директора.
А потом — арбалет и сжимающая его рука.
Вирт даже не заорал. Хотел — но не смог. Боль была слишком сильна. Нечеловечески сильна.
— Покушение на мага. Директора Универа. При свидетелях. Приговор — смертная казнь, — коротко произнес в пространство директор.
И зеленый огонь охватил Вирта с ног до головы.
Я засунула в рот кулак, чтобы не заорать. В мое плечо кто-то вцепился.
Лерг?
Лютик?
Мамочка, как страшно…
Я впервые видела, как умирает человек.
Вирт не издавал ни звука. А я видела сквозь огонь, как обугливается кожа, вздувается пузырями мясо, вскипает кровь…
Это было не просто страшно.
Это было как в кошмаре, который не может прекратиться.
Совсем не может…
Зелень полыхнула особенно сильно и исчезла. Только трава стала слегка сероватой в том месте, где корчился от боли Вирт. Словно пеплом припорошенная.
— Вы трое. Бросить оружие.
Директору не просто повиновались.
Троица мерзавцев упала на колени вслед за оружием. Но директор уже не обращал на них никакого внимания. Он переключился на магистра, который осматривал оборотня.
— Фейрл?
— Ничего страшного. Мышцы задеты, кость немного повреждена… ночку полежит у меня. А назавтра пойдет на лекции как миленький. Разве что дня три похромает.
— Ваше счастье. — Директор опять повернулся к дружкам Вирта. — Сейчас пойдете своим ходом в Универ. Сбегать не советую — ваши же цепочки задушат. Когда доберетесь — явитесь в мой кабинет и подробно напишете все, что сделали. Кто. Что. Как. И если хоть что-то утаите — с вами будет то же, что и с Виртом.
Директор развернулся ко мне.
— Ёлка, учти. Ты тоже во всем этом виновата. Если ты пытаешься воздействовать на людей — просчитывай все последствия.
Я кивнула. А потом попыталась расстегнуть цепочку на шее.
— Не понял?
— Все вы понимаете. Гнать меня надо из Универа! — Я разрыдалась, не в силах совладать с собой. — Это из-за меня все, это я во всем винова-ата-а-а…
Директор покачал головой:
— Гнать? А ты ведь прирожденный маг.
Мои руки дрогнули.
— Я дура…
На большее у меня сил не хватило.
Директор подошел поближе. Я замерла в ожидании удара.
Сейчас с меня снимут знак Ученика. И выгонят к чертовой матери.
И правильно.
Безмозглая
И даже еще хуже!
Последняя тварь!
Поиграть людьми вздумала?!
Владычицей морской себя возомнила?!
Дрянь!
Теплая рука легла на мои волосы.
Чуть погладила.
— Это жестокий урок, Ёлочка. Дай мне слово, что ты будешь продумывать все свои поступки. Можешь даже не говорить вслух…
Я была согласна на все. Даже на публичное покаяние. Хоть голым задом на башню сажайте — все мало будет!
Я просто дрянь…
— Но не вини себя слишком сильно. Не забывай — у всех в этой истории был выбор. Малия могла не крутить юношами и не воображать себя самой прекрасной. Могла подумать, что убийство — плохой поступок. Могла отомстить тебе. И я бы не удивился.
Вирт тоже мог не соглашаться. Мог отказаться. Мог рассказать мне. Но он с радостью ухватился за возможность отомстить. Даже не возможность — намек на месть. И не мог не понимать, что я все узнаю. Что нападение на другого ученика — я не о дуэли, а об этой подлости — может караться только смертью.
Он знал все. И тоже сделал свой выбор.
Эвин же мог внимательнее приглядеться к предмету своего обожания. И не верить ей безоглядно. Ведь говорили же? — Под взглядом директора оборотень поджал хвост. — Любовь — прекрасное чувство. Но любить надо достойных. Внутренне красивых. А ты позарился на обертку. За что и получил.
И подумайте еще об одной стороне вопроса. Если Малия и Вирт так легко решились убить своих соучеников, пойти на откровенную подлость — значит, в них это и было. Вы просто их спровоцировали. Заставили раскрыться раньше. И — вовремя. Потом могло бы стать намного хуже. Если бы они накопили силы, опыт, знания…
Это было бы страшнее. Сейчас обошлось практически без жертв. А что могло бы ждать нас в будущем?
Вы просто вывели негодяев на чистую воду. Не вините себя слишком сильно.
— Вы меня не выгоните? — мой голос превратился в шепот.
Директор фыркнул.
— Нет. И даже стипендии не лишу. Но отработки назначу. Сначала — в госпитале. А когда Эвин поправится — пойдете в библиотеку. И думай впредь. Головой, а не самомнением!
Я кивнула.
Я действительно собиралась думать.
Никогда себе этого не прощу.
Даже если Эвин меня когда-нибудь простит.
Магистры одновременно вычертили сложный знак в воздухе — и растворились вместе с Эвином.
А я опустилась на траву. Ноги окончательно отказали. И я разревелась так, что самой стало страшно.
Господи, как хорошо, что все мои друзья остались живы.
Какое счастье.
Меня долго мучили кошмары после того случая.
Снился умирающий Вирт.
Снилось, что мы опоздали.