Удар американских Богов

Уткин Анатолий Иванович

К началу октября 2002 г. американская разведка создала сверхзасекреченный доклад, на 92-й странице которого утверждалось, что «Багдад имеет химическое и биологическое оружие». В докладе говорилось, что «Багдад возобновил производство горчичного газа, зарина, циклозарина, и газа VX», но не говорилось, что Ирак уже обладает таким газом.

Еще более двусмысленно говорилось в докладе о связи БААС с фундаменталистами. «Саддам, если окажется в отчаянном положении, может решиться на обращение к таким организациям глобального размаха как «Аль-Каида», уже борющимися с Соединенными Штатами… В качестве отчаянного жеста он может присоединиться к атаке на США исламистов как последний шанс отмщения».

Колин Пауэлл предпочел бороться. Госдепартамент создал 11-страничное

опровержение вышеуказанного документа: «Докладу не хватает очевидности». Чтобы нейтрализовать слабые места доклада разведки, президент Буш прежде всего заручился поддержкой своих политических конкурентов. В час дня 2 октября 2002 г. он появился перед сенаторами с Джоном Маккейном по одну руку и с Джозефом Либерманом по другую в Розовом саду Белого дома.

Президент произнес следующее: «Саддам Хусейн является учеником Сталина». Ирак уже в 1995 г. производил 30 тонн антракса. Багдад пытался купить 500 метрических тонн урана в Африке. (Британская разведка сообщила о переговорах на эту тему с Нигером. Посол США был послан в Нигер и не нашел жестких доказательств).

10 октября 2002 г., после двух дней дебатов, палата представителей приняла резолюцию (296 голосов против 133) дающую президенту право использовать американские войска в Ираке, «если он сочтет это необходимым».

В сенате Эдвард Кеннеди выступил весьма страстно против указанной резолюции: «Администрация не привела убедительных доказательств неминуемой угрозы… Доктрина предваряющего удара — это призыв в XXI веке к формированию американского империализма — с этим не согласится ни одна другая держава» [159] . Сенатор Джон Керри, напротив, заявил, что будет голосовать за резолюцию, чтобы при помощи силы разоружить Саддама, ибо «смертоносный арсенал оружия массового поражения в его руках представляет собой угрозу, страшную угрозу нашей безопасности… Мы должны разоружить Ирак силой оружия». Керри убивал единственный шанс стать президентом, ибо в самом критическом вопросе становился неотличимым от Буша.

159

157 Woodward R. Plan of Attack. New York: Simon and Schuster, 2004, p. 203.

Поразительно, но ни один демократ не выступил против президента-республиканца на фоне обличения Центральным разведывательным управлением оружия массового поражения в руках Саддама Хусейна, на фоне (ложной, как оказалось) информации о превращении Ирака в ядерного монстра. Голосование в сенате 11 октября 2002 г. дало самые благоприятные для президента результаты: 77 голосов против 23. Америка поддержала курс на военное решение проблемы. Даже такие противники силовой дипломатии, как сенаторы Дэшл и Файнштайн, сказали резолюции «да». Сенатор Грэм из Флориды голосовал против резолюции по тем соображениям, что резолюция «слишком запуганная». Он хотел не только дать президенту право раздавить Ирак, но считал правомочным «использовать силу против всех международных террористических групп».

Да, 11 сентября 2001 года поколебало психику Соединенных Штатов. Америка буквально сошла с рельсов международной упорядоченности. Ее боевой клич отныне слышали во всем мире.

Но все же не все американские политики одобрили резко агрессивный курс официального Вашингтона, и президент Буш вместе с министром Рамсфелдом решили ближе познакомиться с Объединенным комитетом начальников штабов. Этих американских генералов Белый дом сознательно держал на солидном расстоянии от планирования нападения на Ирак. На заседание не пригласили Вулфовица, Либби и Хэдли, но Райс, Чейни и Кард присутствовали.

Начальник штаба Армии генерал Эрик Шинсеки считал численность привлекаемых войск недостаточной. Он сомневался в адекватном подвозе запчастей и вооружений в ходе быстрого продвижения американской армии к Багдаду.

Военная машина США в Персидском заливе

На заседании Совета национальной безопасности в октябре 2002 г. министр обороны Рамсфелд

составил список пятнадцати возможных ошибок. Он тут же показал этот список всем присутствующим, включая президента. «Вот о чем мы должны думать». Рамсфелд послал особый меморандум президенту Бушу, указывая на слабые места планирования. Первым пунктом было следующее: другое государство воспользуется вторжением США в Ирак. Почти явный намек на Россию.

В те дни и недели ЦРУ пыталось в спокойной манере договориться с Турцией о пропуске американских войск, и довольно неожиданно услышало от Анкары категорическое нет. Турецкое правительство не позволит полувоенным формированиям пройти сквозь Турцию к Ираку. Американское давление на турецкое руководство не дало результатов.

Выступая от лица разведки, Соул мобилизовал лучшие силы: десять человек. Шестеро были кадровыми офицерами ЦРУ, лучшие в арабском языке, специалист по коммуникациям. Команда вылетела в Анкару и предстала перед турецким генеральным штабом. Затем Диярбакыр — отсюда по горной дороге несколько часов до иракского Курдистана. С ними были десятки миллионов долларов стодолларовыми ассигнациями.

Нужно сказать, что с помощью курдов и денег американские разведчики узнали несколько важных вещей. На 103 принесенных из темноты страницах содержался секретный план, созданный сыном Саддама Хусэйна. Было ясно, где расположатся основные части иракской армии. Принятая в сеть ЦРУ семья высокопоставленных курдов согласилась за 135 тыс. дол. в месяц оказывать постоянную помощь, и таких примеров было немало. Курды стояли за свое отечество и видели в американцах неожиданных союзников.

Не только курды. В списке готовых сотрудничать с американцами были люди из самых привилегированных подразделений Саддама, из его разведки и дивизии федаинов. В Вашингтоне были поражены широтой завербованной агентуры. Соул сказал, что если данные точны хотя бы наполовину, в их руках золотое месторождение.

Не менее активно в эти дни было Национальное агентство безопасности (НАБ), куда стекалась вся необходимая информация, получаемая техническими средствами… Бюджет — 6 млрд. дол. в год. Все телефоны Ирака стали прослушиваться. Радио и компьютеры противостоящей стороны днем и ночью отслеживались НАБ. Директором этого агентства был генерал-лейтенант Майкл Хейден, со стажем 32 года в разведке — в Европе, Азии, тихоокеанском бассейне. Весь 2002 г. Хейден готовился к операции в Ираке. Готовился со всей охотой. Он получил католическое образование и в молодые годы служил церкви, изучая труды Святого Фомы Аквинского и Святого Августина, двух ведущих философов, создавших, по его мнению, концепцию «справедливой войны». У него был мрачный взгляд на мир: оборона только ослабляет Соединенные Штаты, страна не должна оставлять без внимания ключевые богатства планеты, тем более, что Ирак имел такие тесные отношения с Россией. Хейден проповедовал наступательный стиль. У него теперь имелась огромная команда превосходных знатоков иракского диалекта арабского языка, которые месяцами (до пяти лет) слушали внутренние переговоры иракского руководства. Слушатели не только узнавали голоса «своих» подопечных, но отличали оттенки их настроения, неожиданности в их поведении.

Однажды ночью, во время позднего обеда жена спросила Хейдена, есть ли у иракцев ОМП, и тот ответил: «Если бы это был определенный факт, то мы не занимались бы разведкой».

На фронте ООН

Об осложнившемся положении Америки в ООН государственный секретарь Колин Пауэлл много говорил на заседании Совета национальной безопасности 23 октября 2002 г. Он распространил новый проект резолюции Совета Безопасности ООН, одобренный президентом Бушем. Нужно было заручиться 9 голосами из 15 голосов-членов Совета Безопасности. Но пять постоянных членов СБ ООН могли одним своим голосом наложить вето на предлагаемую резолюцию. И они смотрели без одобрения — Россия, Китай, Франция. У России были самые тесные связи с Ираком, и вся операция в Месопотамии походила на отнятие у России ее самого большого приза на берегу Персидского залива.