Узы крови
Шрифт:
– Я же говорил, что буду ждать тебя на Этой Стороне? – галлюцинация, принявшая форму Майкла, смотрела с ненавистью. Здесь были все, кого он мучил, убивал, истязал, отправлял в преисподнюю. Они безучастно наблюдали за фанатиком, утратившим всякое человеческое подобие и воющим от головной боли.
– Какого черта происходит? – фантомы окружали его. Разум покинул своего хозяина, и он помешался на глазах десятка безмолвных зрителей. Он больше не видел, но все же дрался отчаянно, прозная пустое пространство. – Не прикасайтесь ко мне! Кто вы такие?!
– Тебе лучше быть готовым к тому, что сейчас будет, брат, – страшно было следить за тем, как он рубится с невидимыми противниками, отражает несуществующие удары и вопит, изрыгая проклятия. Увидев собственного брата, Маркуса, погибшего семь лет назад,
– Уроды! Чудовища! Да я прикончу вас всех! – задержавшись у самого края, он вступил в бой с могучим незримым оппонентом – судьбой. Яростные выпады и удары следовали один за другим. Дважды он чуть не падал, словно от полученных ран, но снова собирал все силы и продолжал сражаться с пустотой. – Иди сюда! Давай же, нападай!
– Может, мое лицо тебе будет знакомо? – вздрогнув от неожиданности, еретик резко обернулся, встречаясь взглядами с Арреном, чьи меч и жизнь он украл. – Я надеюсь, ты не забыл, что нам надо поквитаться за тот случай? – краснота медленно спадала, возвращаясь к реальности. Духи исчезали, растворялись в воздухе. – Гэбриэль, душа, полная справедливости, очень тяжела. Эта земля принадлежит им. Тебе тут не место. Убирайся!
Клаус не двигался, выжидая подходящего момента. Он не видел духов, не слышал их речей, но заметил состояние проповедника. Потянувшись к повязке, он развязал ее и бросил себе под ноги. Закричав от безысходности, Старк повалился на колени. Он уже видел этот глаз – волчий глаз, сияющий другим цветом. Значит, Далия была права – он научился контролировать своего монстра, научился управлять им. Воскресший из мертвых Сколл превратился в огромного льва. Хищник зарычал, раскрывая пасть, демонстрируя клыки. Вздохнув и прикрыв веки, правитель Беленора устремился на парализованного страхом нечестивца. Зверь последовал за ним, умышленно обгоняя и, приготовившись к прыжку, выпустил когти. Но Предводитель уничтоженной армии не намеревался сдаваться. Пригнувшись, он нанес сокрушительный удар, при этом пронзив сердце накинувшейся на него твари. Победная улыбка, воцарившаяся на бледных устах, вдруг сменилась гримасой боли. Повернув голову, он, невзирая на поддернутый дымкой взор, разглядел страшную рану.
Лезвие фамильного меча Ланнистеров, именуемого Львиным Ревом, плотно вошло в плечо, раздробив кость, рассекая сухожилия и разорвав мышцы. Конечность повисла на кровавых ниточках. Ноги подкосились, задрожали, а колени подогнулись. Схватив своего убийцу за шею, он попытался что-то сказать. Но у генерала не было желания весь остаток жизни помнить эту злополучную фразу, поэтому он ловко вырвался из объятий, после чего оттолкнул отяжелевшее тело. Выронив оружие из невредимой руки, бывший властелин мира пошатнулся, а затем покатился вниз по склону. Прямо на порвавшие кожу камни. Распластавшись под горой, он увидел высоко парящего в небе коршуна, прилетевшего на пир. Слабая усмешка тронула посиневшие губы. Как забавно. Услышав знакомые шаги, он тихо рассмеялся и осторожно перевернулся на истерзанный бок, дабы поприветствовать старого друга. Сняв шлем, явив свое лицо, изуродованное, испещренное ожогами и шрамами, Даниэль подошел ближе.
– Ты думал, что живых могут судить только те, кто выжил, и что мертвым до тебя не добраться? Ты жестоко ошибался, – дернувшись, монах старался отползти подальше. – Ты как-то сказал мне, что я смотрю на мир через замочную скважину. И всю жизнь пытаюсь подобрать к ней ключ. Думаю, мне удалось сделать это сегодня.
– Для них ты просто сумасшедший, как я. Сейчас ты им нужен, а надоешь – они тебя выкинут, как прокаженного. Их принципы, их кодекс – всего лишь слова, кои все они забывают при первой опасности! – понимая бесполезность нагромождающихся тирад, северянин почувствовал близость конца. – Бедный клоун Пальячи…
Рот наполнился кровью, стоило острию пронзить горло. Серые глаза потемнели. Так умирают некогда великие завоеватели – в полном одиночестве. Никто не собирался оказывать покойнику честь и закрывать глаза – пусть видит души павших, низвергших его в Ад, пусть видит падальщиков, выковыривающих его печень и глазницы. Никто не пожалеет об этом.
– Ты пришел убить меня? – Отрицательно покачав головой, Отшельник с интересом изучал место кровавого побоища. Впервые за много лет он проникся странным и необъяснимым облегчением. – Тогда сделай это.
– И пополнить список цареубийц? У меня предложение получше, – с этими словами он принялся избавляться от ненужных доспехов, утративших всякую полезность. За несколько минут он сумел полностью высвободиться из сковывавших движения лат и найти два потерянных меча, принадлежавших другим хозяевам. После этого лорд приблизился к распростертому на песке государю и, не без усилий, взвалил на себя. – Будет немного трясти.
– Ах да, я и забыл, что ты теперь один из нас, – сказал Пастух, защитивший Солнце от алчного Стража Луны. Глупая игра закончилась. – It looks like you might be one of us, – случайно повторив ту же самую фразу на другом язык, Клаус провалился в забытье.
Рыцарь аккуратно, продумывая каждый шаг, спускался по пригорку, пару раз едва не выронив потерявшего сознание юношу. Он пересек ущелье, переступая через трупы. Задержавшись ненадолго у тела умершего Теодора, бродяга не стал останавливаться и продолжил идти. Битва закончилась. Раненных вытаскивали из каньона, а радость выражалась в нескончаемых криках. Но они мгновенно стихли при виде бредущего воина, спотыкающегося, но отказывающегося падать и сдаваться. Роялисты спешно обступали бывшего врага, слыша приглушенное рычание и ругательства. Впервые в истории они увидели лицо знаменитого преступника, но ему было плевать. Главное – донести венценосца и оказать помощь. Пока не слишком поздно. Вопли, приказы немедленно расступиться – все отошло на задний план.
Победитель, навеки вписавший свое имя в историю, безмятежно улыбался во сне. Он освободился от кошмаров, терзавших его несколько лет. Видение двоих маленьких мальчиков, бегающих друг за другом, проникло в сознание. Но сам он стоял в окружении друзей, ушедших на Ту Сторону. Лэнс добродушно смеялся, напоминая о поистине великолепных днях детства. Финн не переставал расточать комплименты. Хенрик, простивший брата за ту роковую ошибку, первым обнял смущенного героя, не сдержавшего слез счастья. Кай подбадривал товарища, извиняясь за то, что не смог выжить. Это значило одно – время на исходе. Опустившись на колени, первородный молил их забрать его вместе с собой, ибо миссия подошла к концу. Но Тирелл отклонил просьбу. Живым нельзя и не нужно быть среди мертвых. Незнакомые люди, чьи внешности походили на очень дальних предков с картин, висевших в столице, также присоединилась к чествованию. Поклонившись новому преемнику, они согласились передать ему свое наследие. Образовав своеобразный проход, Львы пропустили вперед одну из самых значимых фигур восстания. Замешкавшийся Клаус поначалу не узнал помолодевшего отца.
Былая ненависть ушла, словно ее никогда не было. Бросившись в объятия человека, коего он несправедливо окрестил Разрушителем, монарх не почувствовал никакого сопротивления. Так и должно быть. Майкл прижал сына к груди, не желая отпускать. Тем не менее, он был вынужден отойти, уступить дорогу молодой, до боли знакомой девушке. Шокированный Цербер с трудом признал в ней тетю, которую ни разу не видел. Но узнал. Где-то в глубине души ощутил импульс. Проведя ладонью по щеке племянника, Роза нежно улыбнулась, после чего указала на резвившихся детишек. Им нужен защитник. Не завтра, не через год. Сейчас. Поняв намек, Ланнистер кивнул в знак признательности и, развернувшись, поспешил пересечь мифическую реку Стикс, пока ее волны навсегда не отрезали его от реального мира. Не оборачиваясь, он продолжал бежать до тех пор, пока не остановился перед детьми, как две капли воды похожими на него самого. Но они не олицетворяли собой его детские годы.