В поисках духа свободы. Часть 1. Центральная Америка

Самойлов Максим

Лабиринты терминалов. Лабиринты туннелей. Станция метро, узкие платформы, люди. Сменив рослые, гладкие, железобетонные остовы аэропорта на ветки метро, замечаешь ускорение витка жизни вокруг себя, словно чем уже пространство, тем сильнее человек начинает спешить и суетиться, и только монументальность заставляет его замедлиться. Улыбки, быстрая речь, импульсивность – будто с каждым словом испанцев переполняют эмоции – они пытаются поделиться ими с собеседником, и тот, подхватывая порыв, наполняет его новой силой. Что заставляет нас быть более холодными и замкнутыми по сравнению с южными народами Средиземноморья? Климат, суровость жизни или боязнь открыться? Я думаю, что у испанцев можно и нужно учиться их любви к жизни.

Станция Соль (Sol) – двухэтажный терминал, связывающий три ветки метро под землёй, и площадь в форме месяца под солнцем. В пяти минутах ходьбы

от этой площади, на улице Майор (Calle Mayor), нам предстоит остановиться на ближайшие четыре ночи. Центр Мадрида с символом в виде медведя, лакомящегося плодами с земляничного дерева, притягивает к себе неимоверное количество людей, а вечером становится ядром уличных представлений, выступлений музыкантов и фокусников. В ровном строе домов мы находим неприметный подъезд с небольшой надписью «Pencion Rodriguez» и понимаем, что всего несколько этажей отделяют нас от отдыха. Деревянная трёхпролётная лестница, узкий лифт на двух человек в открытой шахте – подъезд напоминает питерские дома-колодцы в миниатюре, но в Питере они массивнее, от стен их веет холодом, мрачностью и хандрой, в Мадриде же они как-то уютнее и свежее. Две кровати, небольшой душ, отделённый от комнаты занавеской, шкаф и прикроватный столик – вот всё, что представляет собой наше скромное пристанище. Пансион содержит семейная династия, кажется, с давнего времени. Им он служит как домом (их комната номер 9 всегда открыта), так и средством пропитания. «Hasta luego», – слышим мы от хозяина, покидая пансион для вечерней прогулки.

Дорога залита послеполуденным солнцем, люди идут неспешно, улицы почти пусты. Доходим до Пласы Майор (Plaza Mayor). Каменная площадь квадратной формы, как и Пласа Испания (Plaza Espa~na), стала прообразом почти всех крупных площадей в Кастилии. Наверное, невозможно встретить ни одного мало-мальски значимого городка без тёзки этого градостроительного эталона. Ближе к зданиям ютятся столики кафе, где неспешно, попивая местное пиво, наслаждаются видами рукотворных памятников европейские туристы; мадридцы здесь не задерживаются. Через небольшие улочки спускаемся к улице Толедо (Calle Toledo). Дома постепенно становятся современнее, сохраняя при этом в экстерьере песочно-солнечные оттенки. Перед нами Глориета Пуэрто де Толедо (Glorieta Puerta de Toledo) – массивная арка, символизирующая ворота, направленные в сторону древней столицы Испании, несколько веков назад уступившей своё главенство Мадриду. Мы поднимаемся вверх по Гран Виа де Сан Франциско (Gran via de San Franciscо) до собора Сан Франциско эль Гранде (San Franсisco el Grande). Он похож на крепость с выставленными пузатыми стенами и жестяными куполами, словно это обороняющийся средневековый монах. Идём вдоль улицы Байлен (Calle Bailen) к мосту Виадукто (Viaducto), и перед нами внезапно, как по волшебству, взмывает ввысь своими шпилями Собор Альмудена (Catedral de la Almudena), стоящий лицом к лицу с королевской резиденцией Паласио Реаль (Palacio Real). Мы сворачиваем обратно на улицу Майор в надежде вернуться к королевскому замку послезавтра.

Вечернее солнце стремится к закату, окрашивая стены домов и шпили соборов в огненный цвет. Мадрид – город камня. Дома, мостовые, стены, арки… Кажется, что только небо ещё не собирается проигрывать в этой схватке. Тёсаные камни, подогнанные один к одному, создают причудливые очертания улиц и каркасов сооружений. Они ажурны, но не настолько, чтобы соперничать с арабской архитектурой; пики зданий изящны, но недостаточно высоки, чтобы перекрыть монументальность Центральной Европы. При этом каждое из сооружений пластично, в них чувствуется мягкость и теплота. Здесь камень доведён до абсолюта материала, и даже редкие деревья, зажатые в тиски поребриков, повинуясь судьбе, стараются лишний раз не мешать, бросая тени на здания. Конечно, в Мадриде много парков, больших, чётко спланированных, но они выглядят искусственными, как будто в бархат уличной планировки вшиты ситцевые лоскуты разной формы.

Уютная пивная (cerveceria) на улице Майор показалась нам довольно симпатичной, и мы решили передохнуть. Внутри шесть деревянных столиков, на тянущихся вдоль одной из стен полках рядами стоит коллекция бутылок из различных стран. Хозяин, должно быть, кропотливо собирал её годами, чтобы каждый турист, вошедший в его заведение, улыбнулся, увидев среди экспонатов кусочек своей родины. Конечно, и мы после недолгих поисков обнаружили двух представителей нашей державы. Уже изрядно пыльные, зажатые среди немецких соседей, они стояли, как будто в молчаливом ожидании. Хозяин, лет шестидесяти, невысокий, седой, словно

снег, подошёл к нам и поинтересовался, что бы мы хотели. Мы заказали по бокалу местного пива. Привычным движением он достал из холодильника замороженные бокалы и наполнил их на треть. Стекло мгновенно покрылось испариной. На закуску к пиву появился арахис.

Почти в каждом кафе в Мадриде, как и в Италии, вам бесплатно предложат тапас. А что может порадовать русского человека больше, чем что-то, полученное даром? Закусочные здесь повсюду, каждый уголок пестрит предложениями перекусить. Тапасы с анчоусами, с тунцом, с сыром, с хамоном и, конечно же, с томатом. Где, как не здесь, вас научат есть хрустящий ароматный багет с томатной пастой? Бокал приятно холодит руку, освежающее пиво наполняет организм лёгкостью, настроение поднимается и появляется желание двигаться дальше. Мы прощаемся с хозяином, оставляя пару монет «на чай».

Поднимаемся по небольшим улочкам за зданием Королевского театра (Teatro Real). Здесь среди узких проходов улицы Кампоманес (Calle de Campomanes) и улицы Бола (Calle de la Bola) укрылись игровые клубы, казино, стриптиз-бары. Испанские девушки провожают туристов взглядами, за полсекунды оценивая их заинтересованность в развлечениях. Из проулков выходим на площадь. Народу становится больше, шум расползается с невероятной быстротой, ежеминутно усиливаясь, как будто только и ожидал заката солнца. Он поглощает людей, и теперь уже нельзя различить отдельных лиц; эта масса окутывает нас и уносит по ярким улицам. В районе Эдифисио Каррион (Edificio Carrion) около улицы Хардинес (Calle Jardines) нас выхватывает настойчивый мексиканец, предлагая поесть, и мы ныряем в ресторан. Испанскую речь сменяет английский язык. Голодные туристы теснятся у стойки раздачи, набирая пасту, салаты, паэлью и стейки. Я заказываю кувшин сангрии, и мы присоединяемся к остальным выбирающим ужин. Через два часа мы уже возвращаемся в пансион и ложимся спать.

Утро. Обманчивый сумрак в комнате не даёт понять, сколько сейчас времени на самом деле. Полина уже не спит. На часах семь минут десятого – самое время отправляться в город. Улицы почти пусты, магазины закрыты. Город только начинает открывать глаза после ночного праздника. Через два квартала в направлении королевского дворца находим открытое кафе с необычным названием «100 montaditos», предлагающее на выбор сотню видов тапас, и располагаемся там для завтрака. Бокал холодного «Mahou» с салатом цезарь и круассаном, как будто сотканным из нежного теста, позволяют притупить чувство голода. За завтраком от нечего делать замечаю любопытный пункт в меню. Кафе предлагает разные виды комплектов еды, и один из них – 100 бокалов пива и все 100 видов тапас этого заведения за какие-то жалкие 100 евро. Я представил, как герой фильма «Трасса 60» с наслаждением упивается столь щедрым подарком судьбы, несомненно, шокируя обывателей, а официантка, уже мокрая от пота, только и успевает опускать в тостер новые порции хлеба, одновременно заполняя поджаренные начинкой и молясь при этом Богу, чтобы хватило продуктов.

Кафе, до этого пустовавшее, стало наполняться людьми. Проголодавшийся за ночь город просыпался и желал завтракать. В Мадриде рестораны теснятся один к другому, иногда перекрывая столиками улицы и площади, но каждый из них находит своего клиента. Горожане привыкли жить открыто (и еда не исключение) – они не прячутся в бетонных коробках, занимая душные кухни, не набивают холодильники на неделю едой. Эти люди выходят на улицы, садятся в уютных открытых кафе, вдыхают утренний воздух, пьют ароматный кофе и наблюдают за пробуждающимся городом. Они не скупы и с удовольствием делятся своим настроением и образом жизни с приезжими. Это столица, но она не суетна, не нервна. Кажется, каждый камень здесь знает, что ему делать, и понимает, что в этом мире невозможно куда-либо опоздать.

Пройдя по улице Алькала (Calle Alcala) в районе Банка Испании (Banco de Espa~na), мы оказались на Пласа Сибелес (Plaza de Cibeles) около бывшего Дворца Связи, а ныне Дворца Сибелес (Palacio de Sibeles), который поражает своим величием. Он стоит гордо, возвышаясь над площадью. В нём нет надменности, как в сталинских высотках, – он приветливо улыбается каждому путнику, устремившемуся на площадь с Виа Гранде (Via Grande) или Пасео де Риколетос (Passeo de Ricoletos). Здание было возведено по замыслу двух архитекторов, Антонио Паласио и Жакуина Отаменди, за сравнительно небольшое время, став, несомненно, украшением Мадрида. Сейчас в нём музей и великолепная обзорная площадка, которая, по загадочному стечению обстоятельств, именно в день нашего визита была открыта для свободного посещения.