В постели с нарциссом
Шрифт:
Меня зовут Алиса и я – не моя мама.
– И я! И я здесь! – послышался мужской голос в той же куче хлама. Не красивый, но уверенный в своей красоте вышел мужчина. Он не смотрел мне в глаза, он ворчал и указывал на то, что в комнате бардак. На нем был белый льняной костюм и кожаные летние туфли. Я тоже люблю льняную одежду. Он размахивал рукой, на которой прилипли дорогие часы. Он вел себя как хвастливый мальчишка. Тошно было смотреть! Я его знаю. Обычно от него пахнет вкусно, но чаще от него разит негативом и перегаром. Он очень смешно шутит и пародирует всяких зверей. Он вышел из кучи хлама и начал рассказывать про то, что в параллельном мире он король. Иногда я его ненавижу. Но чаще всего мне просто его жалко. Он мой папа. Я не уверена, что люблю его, но что-то в нем мне определенно нравится.
Меня зовут Алиса и я – не мой папа.
И
– Уходите! – кричала я им.
Они начали пятиться, пыхтеть и скалиться как злые собаки. Не хотели они уходить из моей комнаты. Она начала хвататься за грудь в области сердца, а он достал кошелек и спросил что-то про деньги. Я указала им не двери и на хлам. Они нехотя что-то взяли и вышли.
– Нет! – крикнула я. – Забирайте все!
Я вытолкнула хлам из комнаты и закрыла дверь на замок. Так мне было безопасно. Я слышала как они стояли за дверью и переговаривались, спорили. Никогда не видела этого. Всегда только слышала. Они уходили и снова возвращались к двери. Вдвоем и поодиночке. Я все слышала. Иногда они стучали громко, иногда тихо. Иногда я отвечала, иногда нет. Они ушли совсем. Наверное, каждый в свою комнату.
Прошло несколько дней. Я перестала их слышать. Только чувствовала, что они где-то рядом. Я перестала думать о них и о двери. Я перестала вздрагивать от шорохов. Я стала смотреть в окно. За окном шел дождь. Было темно и тихо. Только не понятно где: то ли в моей душе, то ли в комнате, то ли за окном, то ли везде сразу. Мне чего-то не хватало. Я открыла дверь и вышла в коридор. Там стояли все те же коробки с хламом. Я порылась в них. Нашла свой альбом с мечтами и тетрадь с стихами, нашла все свои таланты писать, рисовать, петь, танцевать, сочинять, шутить, готовить еду, добиваться своего, говорить правду, чувствовать, вдохновляться и вдохновлять. Я нашла дневник с записями о предках и плюшевую обезьянку с длинными руками. Я забрала это все. Ведь это мое!
Они проснулись и вышли в коридор из своих комнат. Они ворчали и качали головами.
– Нельзя выбрасывать все это! – говорили они.
– А я не выбрасываю. Я возвращаю вам. Это не мое! – ответила я.
Он что-то хотел сказать, но она ему запретила взглядом. Они ушли. У нее в комнате заорал телевизор, а у него песни какие-то неприятные и громкие. Я стояла в коридоре. А в моей комнате что-то шумело. Это был похоже на шум моря и пение птиц. Стоять в коридоре было очень привычным делом. Я не могла уйти оттуда, несмотря на сырость и затхлый воздух. Там было темно и удобно. Никто не мог видеть меня в этом коридоре. Да и я сама ничего не видела ни там, ни вокруг. Я просто знала, где и как лежат вещи в этом коридоре и как там все устроено. Меня так достал этот коридор! Я его ненавидела до чертиков!
Из моей комнаты засквозило. Стало страшно. Послышались голоса. Какие-то люди начали петь и топать. Я услышала смех и неожиданно улыбнулась. Страх превратился в интерес. Я ведь люблю смеяться.
– Что там стоишь? Чай принеси отцу! – крикнул он из своей комнаты.
– Алиса! Иди маме волосы расчеши! – позвала она из своей комнаты.
Звуки из моей комнаты становились громче, и я уже не слышала ничего кроме этих звуков, которые манили меня. Я повернулась к своей комнате очень осторожно. Мои ноги не слушались, они дрожали, как и весь мой позвоночник. Я чувствовал себя стеклянной игрушкой, которая вот-вот могла упасть и разбиться без надежды на восстановление. И тут я вспомнила, что стекло можно переплавить и вылить новую форму и цвет. Мне стало легче, а из моей комнаты подул теплый ветер с запахом сандала и лаванды.
– Ты что так долго? – ласково спросил меня молодой мужчина, выглянувший из моей комнаты. Он был так похож на меня. Очень осторожно я вошла в свою комнату. Слезы текли ручьем из моих глаз, а тело мучилось от боли. Было такое ощущение, что я умираю. Сил почти не было. Я могла только смотреть в себя, и это было самым сложным. Я прикрыла двери. А когда обернулась, увидела ее: сильную и страстную, агрессивную, но спокойную. Она казалась мне знакомой. Она была так похожа на меня. Она нагло смотрела прямо мне в глаза, будто пыталась прожечь меня до самой души. Она захлопнула двериь. Я поняла, что она не даст мне туда вернуться. Я стояла в своей комнате, в которой раньше никогда не было так много открытых дверей. Люди ходили туда и сюда. Всем было очень весело. Но вдруг все замолкло. Я осталась одна.
И кто я теперь? Кто я теперь, когда я ушла? Кто я теперь, когда ушли все? Кто я теперь, когда мой дом – это я? Кто я теперь, когда есть только я? Кто я теперь, когда Я ЕСТЬ?
Меня зовут Алиса и эта история обо мне.
Дневник лета
Она проснулась от настойчивого стука в дверь. Кто-то нагло выкрикивал ее имя. Алиса испуганно и раздраженно вскочила с кровати. В одной майке и трусах, запутавшись в одеяле, молодая женщина ругалась матом и ворчала. Знаете, каково это, когда рано утром кто-то стучит в двери и выкрикивает ваше имя? Обычно, она не отвечала на звонки рано утром. И у нее не было друзей, которые могли бы прийти к ней домой. У нее вообще друзей не было. Она с яростью толкнула дверь, и ее совершенно не заботило то, как она выглядит. Она хотела знать кто этот наглец, который в начале восьмого утра решил разбудить ее.
На лестничной площадке стояли несколько мужчин. В руках у них были огромные букеты цветов. Алиса в цветах разбиралась. Она работала в цветочном магазине. Аромат и красота букетов растрогали ее в одно мгновение. Как удивительно устроен человек! Порой мы испытываем эмоции, которые невозможно описать словами. Зато наши глаза и выражение лица могут сказать о многом. Поэтому, наверное, порой молчание говорит намного больше, чем самые красочные слова. Алиса покраснела, и ее глаза наполнились слезами. Многие дамы очень естественно радуются цветам и подаркам. Алиса так не умела. У нее была своя естественная реакция. Она когда-то очень заморачивалась на этот счет. Бесконечные тренинги и поверхностно обученные психологи говорили Алисе, что она не умеет показать благодарность. Одно время она повторяла за приятельницами и восторженно кричала, когда мужчины дарили ей что-то. Но это было так не естественно и противно для самой Алисы, что она просто перестала выражать свои чувства по поводу подарков. Потом был долгий период одиночества. И, в конце концов, она просто отпустила эту выдуманную проблему с выражением благодарности. Молчание и улыбка говорили за нее.
В то утро она была очень удивлена, испугана, растеряна и даже шокирована. Мужчины по одному входили и выходили из квартиры, а Алиса стояла с выпученными глазами и не могла даже слова произнести. Один из мужчин вручил ей конверт и, все они, улыбаясь, ушли. Они ушли, а она так и стояла на лестничной площадке. Соседка напротив открыла свою дверь, и ее голос прервал шоковое состояние Алисы:
– Что случилось?– спросила она спокойным, но противным старческим голосом.
– Все нормально! Хорошего дня! – Алиса посмотрела на нее с улыбкой и поспешила в свою квартиру, прихлопнув двери.
Стоя на пороге, она смотрела на цветы, и ступор снова настигал ее. Она дернулась и помотала головой, чтобы привести себя в чувства. Детский восторг пришел на смену шоку, и она начала рыдать. Если бы кто-то наблюдал за ней то, наверное, подумал бы, что она тронулась умом. Алиса сама не могла поверить в то, что она так умеет радоваться. Так по-детски, так по-девичьи, а затем так по-женски, улыбаясь и с довольным лицом, расхаживая среди ведер, в которых стояли букеты. Это было только ее переживание и только ее радость. Она пошла в комнату, хотела сфотографировать цветы на смартфон. Но тут же вернулась в коридор и просто улыбнулась. Уже давно она перестала фотографировать и снимать на видео свою жизнь, делясь ею в социальных сетях. Что-то произошло в ней, и внутреннее чувство ценности каждого момента останавливало тщеславные мотивы. А навязанная когда-то надобность «выбросить» всю свою реальность в сеть отпадала каждый день. В Алисе росло вдохновенное и спокойное ощущение полноты своей жизни. Внимание перешло в себя. И этому она тоже радовалась, каждый раз испытывая гордость за себя. Алиса подумала о том, что ей повезло родиться в 80-х и расти в 90-х. Детство без компьютеров и смартфонов, без интернета и без информационной «помойки» взрастило в ней живую душу и чувствительность. Однажды на каком-то тренинге куратор сказал что «важно идти в ногу со временем и встроить свою личность в современные обстоятельства. Адаптация прошлых поколений в новое время поможет достичь успеха». Только вопреки сказанному после этого тренинга Алиса сразу удалила все свои странички в социальных сетях. Она решила, что никому она не должна адаптироваться или что-то в этом роде. Тогда она почувствовала верность. Самую важную верность. Верность себе.