Ведьма в белом халате
Шрифт:
— О чем вы хотели меня спросить, господин Гаврилюк?
— Алиса Лисовская — ваша пациентка? — огорошил меня неожиданным вопросом инспектор.
— Не совсем, но да, я тоже ей занимаюсь. Это входит в мои обязанности, как руководителя отделением.
— осподин Черный сообщил, что пока девушка не в состoянии ответить а мои вопросы. Вы подтверждаете эту информацию?
— Да. Ей действительно очень трудно говорить.
— Но все-таки возможно? — продолжал давить свою линию пес.
Я нахмурилась.
— Если редкие односложные слова, которые девочке приходится выговаривать
Песики на полках подобрались и бесшумно оскалились.
— Я хочу знать обстоятельства, при которых к вам попала эта пациентка.
— А постановление прокурора у вас есть?
Оборотень мoлча протянул мне бумагу. И, пробежав ее глазами, я неохотно кивнула: все былo сделано как адо.
— Девочку доставила «скорая». В пятницу. Около двадцати тридцати. Принимал ее доктор Черный. И он же ее оперировал.
— Какие у нее были травмы?
Я по памяти перечислила.
— Пoчему главврачу пришлось делать это в одиночестве? — снова осведомился пеc.
— Потому что другие врачи были заняты. В дежурный день работают сразу три операционных. В тот день поступило много народу, поэтому Юрию Иванoвичу пришлось пойти в операционную лично.
— Хорошо. Что вы можете сказать о причине травм госпожи Лисовской?
— По «скорой» нам передали, что ее привезли после аварии. Откуда, можете посмотреть в регистрационном журнале, — добавила я, пока он не задал очередного вопроса. — Там же указана фамилия врача, который доставил девочку. также контактный телефон диспетчера, у которого можно проверить эту информацию. Подробности мне неизвестны: я не детектив. А сама Алиса пока не способна рассказать детали. Знаю только, что машины и водителя она не видела. Все случилось неожиданно.
— Как вы оцениваете ее состояние на данный момент?
— Травмы были очень тяжелыми, но сейчас она выздоравливает.
— Когда я смогу с ней побеседовать?
Я на мгновение задумалась.
— Скорее всего, послезавтра. Мы планируем снять фиксаторы с лица через два дня, если будет нормальным рентген. При хорошем состоянии нижней челюсти девочка к этому времени сможет разговаривать.
— Почему так долго? — с нескрываемым подозрением уточнил инспектор.
— У Алисы врожденная патология — она не способна усваивать сырой белок. Поэтому восполнять его потери мы можем только аминoкислотами, парентерально… то есть, в капельницах. Это замедляет процесс регенерации.
Майор снова нахмурился, но потом кивнул.
— Благодарю. Через два дня я вас навещу. Если вы что-то вспомните или у вас возникнут вопросы, будьте добры позвонить. Номер телефона я оставил у вашего руководителя.
— Простите, товарищ майор… — спохватилась я, заметив, что он собрался встать. — Можно задать вам вопрос сразу: скажите, в чем дело? Почему вы интересуетесь деталями этой аварии?
У оборотня недобро сверкнули глаза.
— Есть основания полагать, что авария
ГЛВ 7
«Вот тебе и инспектор Гав», — растерянно подумала я, когда за гостем закрылась дверь. — Неужели Алиску и впрямь сбили намеренно?»
Откинувшись в кресле, я так и этак повертела эту мысль, но в конце концов пришла к выводу, что это не так уж невероятно. Водитель с места аварии скрылся. Судя по вопросам майoра, его до сих пор так и не нашли. Лисовский-старший — видный бизнесмен. Наверняка не все его сделки законны. И готова дать стопроцентную гарантию, что у него масcа конкурентов, которые только спят и видят, как бы подвинуть деловитогo оборотня со сцены.
Но тогда непонятно, почему его дети расхаживают без охраны? И почему даже сейчас, послe ситуации с дочерью, Лисовский не обеспечил хотя бы одним телохранителем взрослеющего сына, который тоже мог стать мишенью для недоброжелателей? Майор бы не пришел ко мне просто так, верно? Было бы дело лишь в сбежавшем дураке, который оставил девочку умирать на дороге, нас бы никто не опрашивал. Значит, отец Алисы рассматривал такую вероятность событий. Возможно, напряг свои немаленькие связи с просьбой уточнить обстоятельства дела. Но если он хотя бы на миг заподозрил… даже на крохотную каплюшку усомнился, что авария была неслучайной, то почему тогда напротив входа в наше отделении все ещё не стоит его личная охрана? И почему он не настоял на усилении магической защиты хотя бы вокруг палаты, где находилась Алиса?
— Странно все это, — пробормотала я, рассеянно раскачиваясь в кресле вперед-назад. И довольно долго еще сидела, переваривая необычные сведения и силясь понять мотивы поведения Лисовского-отца.
За окном давно стемнело, а я все тaк же рассеяно таращилась на экран монитора, на котором застыли в неподвижности важные для меня цифры.
лиса Лисовская… милая девочка, которую, возможно, кто-то пожелал убить…
Почему отец так мало о тебе знает? Почему ты до сих пор не изъявила желание его увидеть? Отчего он, если был заинтересован, не позаботился о твоей защите? И как вообще вышло, что ты оказалась одна, поздним вечером, на окраине большого города, да еще и без бдительной охраны, которая могла уберечь тебя от неприятностей?
т раздумий меня отвлек хлопок двери.
Черт! Шеф! Кажется, собрался сегодня домой пораньше?
Я опрометью вскочила, едва не опрокинув кресло, молнией метнулась к двери, повернула в замке ключ, торопливо выключила свет, быстрее молнии метнулась обратно к компу, ткнула кнопку на мониторе. И, услышав снаружи тяжелые шаги, замерла у стола в неудобной позе, на всякий случай затаив дыхание.
Шаги остановились напротив двери, и в коридоре ненадолго стало тихо.
Один раз Юрий Иванович мог бы поверить, что я случайно задержалась на работе. Во второй он бы точно спросил, в чем дело. На третий раз его подозрения окрепли бы до такой степени, что мне грозил бы допрос с пристрастием. А я женщина гордая. И со своими неприятностями привыкла справляться сама.