Великая книга пророков: Книга 2. Заглянувшие в будущее
Шрифт:
Граф показал барону также «огромное количество камней и цветных бриллиантов удивительных размеров и красоты. Там были чудеса, достойные пещеры Аладдина. Я увидел среди камней опал чудовищных размеров и белый сапфир величиной с яйцо, яркость которого затмевала все остальные камни, которые я клал рядом с ним. Я знаю толк в камнях, и могу заверить, что на глаз не было причин сомневаться в драгоценности этих камней, тем более, что они не были оправлены».
Глейшен добавил, что граф Сен-Жермен «знал некоторые химические секреты, особенно секреты изготовления красителей, красок для тканей, в частности редкой красоты краски под золото. Возможно даже, он сам сотворил
С каким бы акцентом граф ни говорил по-французски, он был обворожительным собеседником. Согласно мадемуазель дю Крэ (в книге г-жи Жанлис «Воспоминания»), беседы с ним были «поучительными и развлекательными. Сен-Жермен много путешествовал, знал современную историю вплоть до удивительных деталей, что привело к слухам, будто он лично разговаривал с героями прошлых эпох. Однако никогда я от него ничего подобного не слышала».
Как мы помним, граф был отличным музыкантом, и графиня дю Крэ это подчеркивает: «Он был замечательным музыкантом. Он импровизировал на клавесине аккомпанемент ко всему, что бы ни пели, и при этом так замечательно, что даже Филидор удивлялся этому, так же как и его наигрышам».
Музыка была не единственным талантом графа. «Он был хорошим физиком и очень хорошим химиком, без конца давал мне какие-то вкуснейшие конфеты в виде фруктов, о которых он утверждал, что делал их сам. Это его дарование я ценила ничуть не меньше других его талантов. Он также подарил мне бонбоньерку с удивительной крышкой, которую сам смастерил: большая шкатулка была из черной черепахи, верх ее был украшен агатом, меньшим, чем сама крышка. Если подержать бонбоньерку около огня, то спустя несколько мгновений агат становился невидимым, и на его месте появлялась миниатюра, изображающая пастушку с корзиной цветов. Изображение оставалось, пока шкатулку снова не нагревали. После нагрева вновь появлялся агат, который скрывал изображение».
Граф был и искусным художником. «Рисовал он маслом, не мастерски, как говорили, но приятно. Он владел секретом совершенно удивительных цветов, благодаря которым его полотна были совершенно необычными. Рисовал он исторические сюжеты, и всегда изображал женщин в украшениях из камней. Для изумрудов, сапфиров, рубинов и т. п. он использовал свои краски, и тогда они сияли, переливались и блестели как настоящие. Разные художники, в т. ч. Латур и Ванлоо, приходили смотреть его картины и восхищались красками, из-за которых, однако, сами изображения блекли, теряли в правдоподобности. Зато для украшений можно было бы использовать секрет этих удивительных красок, тайну которых господин де Сен-Жермен так никогда и не выдал».
Посещал Сен-Жермен и Италию: в 1764, 1770 и 1773 гг., побывав в трех городах: Венеции, Мантуе и Генуе. Однако неизвестно, что он делал с 1773 по 1776 гг., поскольку никакие итальянские документы точных данных не дают.
Граф д'Алвенслебен в своем письме Фридриху II от 25 июня 1777 г. об этом говорил: «Общеизвестно, что иногда он исчезал на несколько лет, и никто не знал о его местонахождении. Он поступал так для того, чтобы избавиться от любопытных, которые постоянно закидывали его вопросами».
Вид Венеции. Худ. Антонио Каналетто
В июле 1777 г. граф Сен-Жермен направился в столицу Пруссии по приглашению князя Фридриха-Августа Брунсвикского
Как-то вечером граф Сен-Жермен пришел на ужин к госпоже дю Труссель[2]. Общество было изысканное. Рискнули заговорить с ним о философском камне. Он всего лишь заметил, что те, кто этим занимается, допускают большую ошибку, используя лишь огонь в качестве действующего агента. Ибо огонь разделяет и расщепляет, и абсурдно прибегать к его помощи там, где нужно создавать новое соединение. Он довольно долго развивал эту мысль. Данное заключение из области алхимии, кстати, абсолютно правомерное, исходя из принципов той эпохи.
В августе 1779 г. граф Сен-Жермен приехал в замок Готторп, где встретился с принцем Карлом Гессен-Кассельским, старшим сыном Фридриха, принца Гессенского. Князь Гессенский «уважал графа и ценил его от всего сердца, каждый день занимался с ним по три часа». Граф много говорил об улучшении красок, очень дешевых, об облагораживании металлов и при этом добавлял, что совершенно не нужно изготовлять золото, даже если вы умеете, и оставался верным этому принципу. Драгоценные камни стоят дорого при покупке, но если вы разбираетесь в деле их облагораживания, их ценность растет во много раз. Почти ничего не было в природе такого, чего он не умел бы использовать. Он доверил мне почти все свои знания о природе, но только начальные знания: он добивался того, чтобы я сам находил на опыте успешные способы экспериментирования над металлами и камнями и радовался моим успехам. Что касается красителей, он действительно мне их дал, вместе с другими, более важными.
Он утверждал, что эти знания получил собственным трудом и исследованиями. Травы он знал в совершенстве, и изобрел лекарства, которыми пользовался постоянно, они продлевали ему жизнь, укрепляя его здоровье.
Трагическое пророчество Сен-Жермена
Пожалуй, самым интересным историческим свидетельством о предсказаниях Сен-Жермена является его знаменитое предупреждение королевской семье о грядущей гибели. Один из первых об этом написал апокрифические воспоминания, которые состоят из двух частей, барон Этьен-Леон де Ламот-Ланжон. Первый эпизод описывает события 1775 г., сначала в Париже, в особняке графини д'Адемар, придворной дамы королевы Марии-Антуанетты. Графиня была одна дома, ее муж уехал к родственникам на юг Франции. В восемь часов утра прибыл граф Сен-Жермен и назвался графом де Сен-Ноэлем.
«Появился граф. Он мне показался свежим, здоровым и даже помолодевшим.
В свою очередь, он сделал мне комплимент, но я сомневаюсь, что он был настолько же искренним, насколько и я.
Я напомнила ему, что в лице покойного короля он потерял друга и покровителя.
— Я вдвойне сожалею об этой потере, за себя и за Францию.
— Страна с Вами не согласится, она ждет много хорошего от нового короля.
— Она ошибается: царствование будет трагичным.
— Что Вы говорите? — сказала я, понижая голос и озираясь.
— Правду… Гигантский заговор образовывается, у него пока нет видимого главаря, но скоро он появится. Они стремятся ни много ни мало к тому, чтобы разрушить все существующее и построить заново на других основаниях. В опасности и королевская семья, и духовенство, и аристократия, и судьи. Однако пока еще можно раскрыть заговор. Позже это будет невозможно сделать.
— Где же вы все это увидели? Во сне ли, или наяву?
— Отчасти благодаря собственным ушам, отчасти путем откровения. Повторяю, король Франции должен торопиться, время терять нельзя.