Весь Дэн Браун в одном томе
Шрифт:
Авила повис на брусьях, совершенно не представляя, что на это ответить. Он боготворил тогдашнего папу — непреклонного консервативного лидера, строгого традиционалиста. К несчастью, на него ополчился весь современный мир, и ходили слухи, что скоро под давлением либералов он будет вынужден покинуть свой пост.
— Для меня, конечно, большая честь встретиться с ним, но…
— Хорошо, — прервал его Марко. — Постараюсь завтра это устроить.
У Авилы не укладывалось в голове, что на следующий день он окажется в святая святых, с глазу на глаз с великим человеком, который с высоты своего авторитета преподаст ему самый главный в жизни урок веры.
Путей
Всепрощение — не единственный путь.
Глава 37
Библиотека на первом этаже Королевского дворца Мадрида представляет собой череду пышно декорированных залов, в которых хранятся тысячи бесценных томов, включая украшенный миниатюрами «Часослов» королевы Изабеллы, личные Библии нескольких королей и свод законов времен Альфонсо XI в кованом окладе.
Гарза почти бегом ворвался в библиотеку, не желая надолго оставлять принца наверху в лапах Вальдеспино. Он до сих пор не мог осмыслить новость, что всего три дня назад епископ встречался с Эдмондом Киршем и никому об этом не сказал. Даже после сегодняшней презентации и убийства Кирша.
Гарза шел по просторному полутемному залу библиотеки к пиар-координатору Монике Мартин. Она ждала его со светящимся в полумраке планшетом.
— Понимаю, сеньор, вы заняты, — сказала Мартин, — но сейчас дорога каждая минута. Я поднялась к вам наверх, потому что наш центр безопасности получил очень тревожное электронное письмо от ConspiracyNet.com.
— От кого?
— ConspiracyNet — популярный конспирологический сайт. Там любят дешевку, пишут на школьном уровне, но у них миллионы читателей. Это не фейковые новости, у сайта вполне приличная репутация в конспирологическом сообществе.
С точки зрения Гарзы, «приличная репутация» и «конспирологическое сообщество» были понятиями взаимоисключающими.
— Они весь вечер мониторят ситуацию с Киршем, — продолжала Мартин. — Не знаю, откуда у них информация, но они давно стали важным ресурсом для новостных блогеров и конспирологов. Даже серьезные сетевые издания следят за их последними новостями.
— Давайте к делу, — поторопил ее Гарза.
— У ConspiracyNet есть новая информация, касающаяся королевского дворца, — сказала Мартин, поправляя очки. — Они пока придерживают публикацию новости — дают нам возможность ее прокомментировать. У нас десять минут.
Гарза с недоверием посмотрел на нее:
— Королевский дворец не комментирует сплетни охочих до сенсаций конспирологов.
— Взгляните на это, сеньор. — И Мартин протянула ему планшет.
Гарза опять увидел снимок адмирала Луиса Авилы. Фото довольно размытое, похоже, сделанное случайно. Авила в парадном белом мундире идет на фоне какой-то картины. Все выглядело так, будто посетитель музея хотел сфотографировать картину, и в этот момент Авила случайно попал в кадр.
— Я знаю, как выглядит Авила, — раздраженно сказал Гарза. Ему не терпелось вернуться к принцу и Вальдеспино. — Зачем вы мне это показываете?
— Пролистайте, пожалуйста.
Гарза провел пальцем по экрану. Увеличенный фрагмент правой руки адмирала. Гарза сразу увидел знак на ладони Авилы. Судя по всему, татуировка.
Довольно
Символ Франко.
Широко распространенный в Испании середины двадцатого века, этот символ ассоциировался с ультраконсервативной диктатурой генерала Франсиско Франко, чей жестокий режим основывался на национализме, авторитаризме, милитаризме, антилиберализме и патриотически ориентированном католицизме.
Древний символ состоял из шести букв, которые образовывали латинское слово — слово, которое идеально определяло то, каким видел сам себя Франко:
Victor [318] .
Беспощадный, жестокий, не признающий компромиссов, Франсиско Франко пришел к власти при поддержке итальянского фашиста Муссолини и немецких нацистов. Он тысячами уничтожал противников, пока наконец в 1939 году не получил полный контроль над страной и не провозгласил себя El Caudillo — что было испанским эквивалентом «фюрера». Во время Гражданской войны и в первые годы диктатуры каждый, кто отваживался выступить против Франко, попадал в концлагерь. По некоторым данным, только в лагерях было казнено более трехсот тысяч человек.
318
Победитель (лат.).
Выставляя себя защитником «католической Испании» и врагом «безбожного коммунизма», Франко придерживался строгих патриархальных взглядов, официально ограничивая роль женщин в общественной жизни. Он запрещал им преподавать, работать судьями, банковскими служащими. Запрещал уходить из семьи, даже если они подвергались домашнему насилию. Он аннулировал все браки, которые не были освящены католической церковью, и кроме прочих ограничений ввел запреты на разводы, контрацепцию, аборты и гомосексуализм.
К счастью, со временем многое изменилось.
Но все равно Гарзу поражало, как быстро испанцы забыли один из самых темных периодов своей истории.
Компромиссный pacto de olvido [319] — принятое в стране решение «забыть» все, что было во времена Франко, — привел к тому, что в школах детям почти не рассказывали о диктаторе. Опросы показали, что в современной Испании подростки больше знают об актере Джеймсе Франко, чем о диктаторе Франсиско Франко.
319
Пакт забвения (исп.).
Старшие поколения, конечно, прекрасно помнят этот символ. До сих пор символ Victor, как нацистская свастика, внушает страх тем, кому есть что вспомнить о тех суровых временах. Сегодня некоторые прозорливые люди предупреждают, что в высших эшелонах испанской власти и католической церкви свили гнезда тайные сторонники Франко — скрытое братство традиционалистов, поклявшихся вернуть Испанию к крайне правому политическому курсу.
Гарза вынужден был признать, что много «бывших», наблюдая хаос и духовную апатию, царящие в современной Испании, считают, что страну можно спасти, только если укрепить позиции государственной религии, ввести авторитарное правление и заставить общество придерживаться строгих моральных норм.