Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
– И ты хочешь знать, не слышал ли я в последнее время о чем-то подобном?
– Да.
Энди торжественно посмотрел прямо в глаза Бернарду. Его веки равномерно поднимались и опускались, словно метроном.
– Я никогда не слышал про это ограбление, Бернард. Ни единого слова.
Бернард в ответ взглянул в честные глаза собеседника.
– Спасибо, Энди. Я ценю твою искренность,– и он поднял руку, подзывая официанта со счетом.
38
Когда вечером во вторник, без трех минут десять Дортмундер
– Подойду через минуту,– сказал он Дортмундеру. Его руки были заняты неоновыми трубками, электрическими проводами и цепочками для крепежа рекламы.
– Хорошо,– кивнул Дортмундер и направился к стойке, где завсегдатаи бара обсуждали черные полоски, которые теперь наносятся на все товары и заставляют кассу пикать.
– Это – коды,– говорил первый завсегдатай.– И их могут прочитать только кассовые аппараты.
– Причем тут коды? – спросил его второй.– Кодовая война давно закончилась.
– С места поднялся третий посетитель и вмешался в дискуссию:
– Какая еще Кодовая война? Не было никакой Кодовой войны. Была Холодная война[41].
– Нет, Кодовая. Она так называлась, потому что они использовали разные коды, чтобы хранить друг от друга секреты,– безапелляционно заявил второй. Он хихикнул и добавил.– Надо же – Холодная война. Кому в голову взбредет называть войну Холодной?
Третий не менее уверенно парировал:
– Каждый, кто не проспал последнюю сотню лет, знает, что она называется Холодной войной, потому что в России царит вечная зима.
Второй завсегдатай развеселился пуще прежнего:
– Тогда каким образом они растят там сало?
Поставленный в тупик третий нахмурился и переспросил:
– Сало?
– Да, это национальная русская еда.
Дортмундер облокотился на стойку справа от спорщиков и принялся наблюдать в зеркало позади нее за Ролло. Бармен умудрялся одной рукой орудовать поочередно несколькими отвертками, молотком, плоскогубцами и буравчиком, другой поддерживая на весу рекламу.
Между тем беседа у стойки продолжалась. Первый завсегдатай, возвращаясь к ее истокам, заявил:
– Код. Эти черные штрихи называются именно так. И они являются частью заговора.
Четвертый, который до сих пор сидел молча и разглядывал бутылки в баре, словно занимаясь проверкой зрения, поднял голову, закрыл один глаз, сфокусировал взгляд на окружающих и подтвердил:
– Точно. Заговор. А какой именно?
– Маленькие черные полоски на всех товарах,– пояснил первый завсегдатай.
Четвертый некоторое время размышлял, закрывая попеременно то один, то другой глаз.
– Это заговор?
– Уверен. Он зашифрован в коде.
– Как и война,– подхватил второй и ухмыльнулся
Четвертый кивнул, зажмурился, покрепче вцепился в стойку, потом открыл один глаз и спросил:
– Что за заговор?
– А я откуда знаю,– возмутился первый.– Все зашифровано в коде. Это и делает его секретным. Если бы он не был зашифрован в коде, то мы давно про него узнали бы.
Третий внезапно хлопнул по стойке и воскликнул:
– Вот! Я все вспомнил.
Все развернулись на табуретах, чтобы получше рассмотреть Мистера Отличная Память.
– И что именно? – вкрадчиво поинтересовался первый.
– Про коды. Так называются эти маленькие черные полоски на ценниках. Они используются для считывания цен.
– Кодовая война,– вмешался второй завсегдатай, явно рассерженный тем, что у него украли идею,– это война между нами и русскими, но она давно закончилась.
– Бред,– прокомментировал третий, излучая непоколебимое спокойствие.
– Я думаю, мы все ошибаемся,– заявил первый и заорал.–
– Эй, Ролло, как называются эти черные штрих-коды, которые расположены на всем, что ты покупаешь?
– Так и называются,– буркнул Ролло, от неожиданности выронив плоскогубцы и отвертку.
– У нас здесь еще объявился один умник,– заметил первый, и все завсегдатаи дружно заржали, даже пятый, который до этого момента спокойно дрых, подложив под голову свежий номер журнала «Солдат удачи».
В этот момент открылась дверь, и в бар вошел Энди Келп. Он поприветствовал Ролло и присоединился к Дортмундеру.
– Мы первые? – спросил он.
Первый завсегдатай тем временем вещал:
– Тем не менее, у этих длинных и коротких штрихов должно быть название, я в этом уверен.
– Азбука Морзе? – с сомнением произнес второй.
– Точно,– вырвалось у Дортмундера.
Третий завсегдатай, буквально сочащийся презрением, произнес:
– Морзе! Чувак, да у тебя в башке все перемешалось. Азбука Морзе – это ярлыки, которые наклеиваются на днище мебели для простоты сборки. Это федеральный закон, названный в честь сенатора Морзе.
– Гражданский,– заявил четвертый, открыв оба глаза.
Третий подобрался, чтобы отразить новую атаку.
– Да, мы гражданские лица,– заявил он.– Все, за исключением некоторых присутствующих, о которых я даже не желаю упоминать.
– Гражданский кодекс,– добавил четвертый завсегдатай.– Вот как называются эти черные штрихи.
Со стороны витрины раздался звон, сопровождаемый грохотом рассыпавшихся инструментов и громкими проклятиями Ролло.
– Нет,– возразил первый.– Гражданский кодекс как-то связан с незаконной деятельностью. А этот называется как-то еще. Я бы вспомнил, если услышал.
Ролло у витрины, наконец, поднялся с колен.
– Междугородный? – предположил четвертый завсегдатай.
– Нет. Междугородный код – это из области географии.