Виски с лимоном

Конрат Дж. А.

— Некоторое сходство есть. При нем нет удостоверения личности, но он упомянул ваше имя.

Я кивнула Харбу. Метод траления был его идеей. Мы отрядили шесть групп прочесать частым гребнем территорию в радиусе десяти кварталов от моего «хвоста» телохранителей. Останавливали грузовые фургончики и минивэны. Обыскивали припаркованные машины. Опрашивали людей.

— Мы сейчас на пути, лейтенант. Куда его доставить?

— Приведите его в комнату «С». — Я положила трубку и протянула руку доктору Малруни. —

Ваши предположения были чрезвычайно ценны. Возможно, мы как раз поймали своего преступника. Спасибо за помощь.

Мы пожали друг другу руки, и он вручил мне свою визитную карточку.

— Рад был помочь. Не стесняйтесь звонить, если что-то еще понадобится.

Чтобы сэкономить мои силы, мы с Харбом воспользовались лифтом. Все это ощущалось как-то немного обыденно, но именно так заканчивается большинство успешных расследований: скорее комариным писком, чем громом фанфар. Не важно: коль скоро преступник был в наших руках, я была счастлива.

Но все мои надежды разбились вдребезги, когда я увидела, кого привели в комнату для допросов.

— Здравствуйте, лейтенант.

На одиноко стоящем деревянном стуле сидел Финеас Траутт и улыбался мне с терпеливой снисходительностью.

— Это тот человек, который вломился в твою квартиру? — подтолкнул меня локтем в бок Харб.

Я нахмурилась.

— Нет, — ответила я. — Этого зовут Финеас Траутт, через два «т». Добудь мне его криминальный послужной список.

Я вошла и, закрыв за собой дверь, покачала головой, адресуясь легиону колов, сидевших по другую сторону непрозрачного с моей стороны стекла. Затем перевела внимание на своего партнера по бильярду.

— В чем дело, Фин? Ты что, за мной следил?

— Я видел тебя в новостях. Ты сознательно стараешься выманить на себя Пряничного человека.

— Какое ты имеешь к этому отношение?

Фин пожал плечами:

— У меня было немного свободного времени, и я решил своими глазами увидеть, как работает эта ваша схема. У вас три команды по два человека, каждая отрабатывает восьмичасовую вахту. Они держатся за тобой на расстоянии не больше двух сотен футов и до того бросаются в глаза, что нарочно не придумаешь.

В комнате для допросов пахло дымом, потом и отчаянием. Фин тем не менее выглядел совершенно спокойным и даже позабавленным.

— Ты так и не сказал, почему следовал за мной.

— Я рассудил, что убийца сделает еще попытку, но заметит твой эскорт, точно так же, как его заметил я. Поэтому я пристроился сзади, чтобы посмотреть, не делает ли кто-нибудь то же самое.

Я до сих пор не до конца понимала, к чему он клонит, но ощутила волнующее покалывание.

— И ты что-нибудь заметил?

Он кивнул:

— Я заметил две легковые машины и четыре грузовика, во всех было по одиночному водителю мужского пола. Все вели

себя подозрительно. Я записал марки, модели и номерные знаки.

— Где эта запись?

— Мы ведь друзья, Джек, не так ли?

Я нахмурилась. К чему вдруг такая уклончивость?

— Мне бы хотелось так думать, Фин.

— А друзья оказывают друг другу услуги, верно?

— Так, значит, это услуга?

— Конечно. Я не люблю, когда моих друзей обижают. Уверен, что и ты смотришь на дело так же.

Теперь все встало на свои места.

— У тебя, очевидно, неприятности?

— Хранение. Кокаин. Суд будет в следующем месяце. Мне светит срок, и немалый. — Фин поскреб свою лысую голову: прозрачный намек на свое заболевание. — Но этого срока у меня уже не осталось.

Я не ответила. Повисло молчание. Я знала окружного прокурора, и дело Пряничного человека было достаточно значимым, чтобы за его арест он продал и жену, и мать. Но я не любила сделок с преступниками, даже с полезными и сотрудничающими, даже с теми, которые играют со мной в пул.

— Я сейчас вернусь.

Я покинула комнату для допросов и в коридоре столкнулась с Харбом. Он вручил мне распечатку данных по криминальной биографии Фина.

Там было несколько обвинений в нанесении телесных повреждений, два — в попытке убийства, одно — в непредумышленном убийстве и два — в убийстве второй степени. Никаких приговоров: в каждом случае либо обвинение было вскоре снято, либо подсудимый оправдан.

— Ты, кажется, однажды арестовывала этого парня?

— Да. На него наскочили несколько вооруженных хулиганов. Двоих он убил, а еще троих отправил в больницу. Самозащита. Траутт даже не был вооружен.

Надо заметить, что у всех других жертв нападений Фина после имен стоял номер уголовного дела: то есть у каждого тоже был криминальный послужной список.

Единственное его правонарушение, не связанное с насилием, был кокаин. Дело было заведено недавно, всего пять месяцев назад. Количество найденного кокаина было достаточным для того, чтобы даже указанный окружной прокурор предъявил обвинение в хранении с целью сбыта, а не просто в хранении.

Я вернулась обратно в комнату «С». Фин сидел, закинув ногу за ногу, и выглядел совершенно непринужденно.

— Чем ты зарабатываешь на жизнь, Фин? — спросила я.

— Проворачиваю сделки.

— Торгуя наркотиками?

Он скорчил гримасу:

— Я не торгую наркотиками.

— Тебя арестовали с тридцатью граммами кокаина.

— Я его не продавал.

— Это что же, для личного пользования? — презрительно фыркнул Харб.

Фин смерил его взглядом.

— Морфий расслабляет, делает слезливым. Кокаин снимает боль и позволяет сохранять бодрость.

— Где вы берете кокаин? — спросил Харб.