Влюбленные

Браун Сандра

— Ты так и не сказала мне, зачем ты приехала.

— Помнишь, что́ ты сказал мне вчера, когда уходил? Ты не дал мне возможности возразить…

Он мрачно взглянул на нее, потом медленно кивнул:

— Ага, вот в чем дело! Теперь я понял. Последнее слово всегда должно оставаться за женщиной, не так ли?.. Извини, но, по-моему, это банально и пошло. От тебя, во всяком случае, я ничего подобного не ожидал.

— А я не ожидала, что ты поведешь себя как ничтожество! — вспылила Амелия.

Доусон не стал возражать;

он и впрямь готов был признать себя ничтожеством и глупцом. Кроме того, его явно что-то беспокоило, не давая примириться с собой и с окружающим миром. Тяжело вздохнув, он провел рукой по волосам, потом устало потер шею и посмотрел на нее какими-то больными, покорными глазами.

— Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что мне было хорошо с тобой?.. Но разве это не было очевидно? Разве ты сама этого не почувствовала? Кроме того, о таких вещах обычно не говорят вслух, они…

— Тогда почему ты удрал?

— Я сказал тебе почему.

— То, что ты сказал, — это просто предлог. Настоящую причину ты скрыл.

— По-твоему, я тебе солгал?!

— Ну вот, теперь ты готов устроить скандал, лишь бы не обсуждать со мной свои навязчивые идеи.

— Так у меня, значит, есть навязчивые идеи? Иными словами, я психически болен?

— Заметь, это ты сказал — не я.

— Ладно, — неожиданно сдался Доусон. — Ты права, у меня действительно есть навязчивые идеи, которые не дают мне покоя. Тем более тебе следует внять предупреждению и держаться от меня подальше.

— Но почему, Доусон? Почему ты сначала говоришь, что не можешь без меня жить, а потом отталкиваешь меня? Скажи мне, в чем дело? Я должна знать. Я имею право знать!!!

— Ты до сих пор не поняла?.. — Он слегка пожал плечами. — Жизнь с Джереми стала кошмаром для тебя и для детей. Я не хочу, чтобы это снова с тобой случилось — случилось из-за меня.

— Но я почти уверена, что у Джереми не было никакого посттравматического стрессового расстройства, он его симулировал!

— Зато у меня есть! — отрезал Доусон.

— Я могла бы тебе помочь…

— Спасибо, но я не хочу, чтобы ты мне помогала.

— Разве не мне решать, помогать тебе или нет?

— Нет.

Амелия ненадолго замолчала, чтобы перевести дух. Неожиданно ей бросилось в глаза, что Доусон по-прежнему избегает ее взгляда и сам смотрит куда угодно, но только не на нее.

— Твое расстройство, твои ночные кошмары — это ведь не главная причина, верно? — медленно проговорила она. — Это просто еще один предлог. Как и твои потуги изображать из себя некое надмирное существо…

— Надмирное существо?

— Хедли сказал мне — ты разыгрываешь из себя стороннего наблюдателя, волка-одиночку, тогда как на самом деле…

— Ах, Хедли!.. Значит, ты обсуждала меня с ним?

— …Тогда как на самом деле это противоречит складу твоего

характера.

— Какого черта, Амелия?! Хедли ничего не знает о моем характере!

— А мне кажется, он не так уж не прав.

— С чего ты взяла?

— Во-первых, эта операция, которую ты сделал в двадцать два года…

— Моя вазэктомия не имеет никакого отношения к тому, о чем мы сейчас говорим.

— Нет, имеет. И самое прямое.

— Ты ошибаешься!

— Нет, не ошибаюсь. Кстати, если в словах Хедли нет ни крупинки правды, с чего это ты так раскипятился?

Доусон резким движением отвернулся от нее, но постарался говорить тише.

— Где твоя статья, Доусон?

— Что-о? — Он так удивился, что снова повернулся к ней.

— Еще одним предлогом, к которому ты часто прибегал, была статья, которую ты якобы непременно должен написать. Ты сам не раз повторял — все, что ты делаешь, это ради сенсационной статьи, ради репортажа, за который ты непременно получишь Пулитцеровскую премию. Ради этого ты был готов подвергать свою жизнь опасности, идти на самый безумный риск… И где же она, твоя статья? — Она посмотрела на выключенный ноутбук на столе. — Где?!

— Я ее еще не написал.

— Но ты, наверное, уже начал, правда?

— Нет, не начал.

— Почему?

— Материал еще не… улегся. Не созрел. Я никак не могу решить, как лучше осветить произошедшие события, к тому же у этой истории пока нет конца. Смерть Джереми в лесной хижине — это еще не все. Эта история закончится только тогда, когда Карла арестуют или убьют.

— То есть ты ничего не пишешь, потому что ждешь развязки?

— Именно так. И это, кстати, единственная причина, по которой я все еще здесь.

— То есть ты задержался в Саванне только для того, чтобы дождаться, пока Карла поймают?

— Да.

— И твоя дружба со мной, с мальчиками — это только средство, с помощью которого ты собирался достичь цели?

— Ты хочешь знать всю правду?

— Мне будет достаточно, если ты скажешь просто «да» или «нет».

— Мне бы не хотелось тебя обидеть или сделать больно…

— Это значит — «да»?

Доусон ничего не ответил.

— В общем, ты просто работал над статьей… — Амелия вздохнула. — Втирался к нам в доверие, чтобы заполучить первоклассный материал. Так?

В ответ он только коротко кивнул.

Амелия долго смотрела на него, потом покачала головой:

— Ты опять врешь, Доусон!

— Ты уже говорила мне это несколько раз.

— А ты каждый раз это отрицал. И все равно, я не верю, что ты можешь быть настолько черствым.

— Не веришь?! Хорошо, я попробую тебе это доказать. Ты хочешь узнать, насколько далеко я готов зайти, чтобы добыть материал для статьи? Слушай, я тебе расскажу… только присядь, рассказ может получиться довольно длинным.