Внутри ауры
Шрифт:
Марла достала пачку денег и кинула в руки Кириллу.
— Держите! На осуществление мечты!
— Спасибо! — ребята не могли поверить глазам. Непроизвольно выступили слезы. Маша не выдержала и уткнулась лицом в плечо Кирилла.
Марла вновь вернула себе независимый вид и уселась в очках и шубе в машину. Выглянув напоследок из окна, она сказала:
— Никогда не печальтесь! Во-первых, от этого член не стоит! А во-вторых, пускай не долгое время, но мы скрасили жизнь друг другу, а это самое лучшее, что мы можем совершить! Чао, амигос…
Не успели они произнести прощание в ответ, как Марла и Леон умчали на машине навсегда. Какая-то пустота осталась внутри. Наверное, так происходит всегда,
Троица путешественников осталась в одиночестве. Вновь посреди неизвестного пространства. Вновь с равнозначной привязанностью к миру и ориентиром на дальнюю дорогу. Назад пути не было и мысли о нем не возникало. Порой останавливаешься и говоришь: «Ну все, хватит, пора домой», но в данном случае, когда останавливаешься, говоришь: «Ну все, на сегодня это мой новый дом».
Антон, Кирилл и Маша еще минуту прощались с дорогими друзьями, разглядывая закоулок, за которым те скрылись. Их больше не будет ни там, ни на набережной, они уехали навсегда. Сентиментальность подступала и душила сердце, темная доисторическая ночь тому способствовала. Ветер жизненной истины дул в лицо с океана, погружая душевный мир в преломляющую тишину.
Кирилл достал сигареты и угостил товарищей. Табачный дым собирался в одно целое облако, но затем молниеносно развеивался над океаном туманом. Молча передвигая косолапо ногами под тяжестью походных рюкзаков, кочевники направились в сторону городского пляжа. Улица пустовала, в окнах домов повсюду был выключен свет, городок будто вымер. Шарканье обувью было единственным источником эха. Проход к побережью оказался открытым.
Ребята спустились по каменной лестнице, напоминающей своей архитектурой сказочный путь в древнее королевство. Под ногами ощущался мягкий песок. Сняв обувь, стопы жадно укутались в нежную обволакивающую субстанцию. Океан с того ракурса выглядел черной бездной, распознаваемой лишь по шуму расшибающихся на брызги и пену волн, но стоило глазам привыкнуть, и вот уже снова проявлялись в сплошной гамме слабые огоньки кораблей. Долгожданная цель вне зависимости от настроения вселяла неописуемые эмоции. Стихия страстно манила, но и одновременно пугающе отталкивала. Океан был живой формой, неподвластной пониманию человека. Самыми различными способами он притягивал и сводил с ума, но так или иначе влюблял в себя раз и навсегда.
Ребята брели по песку вдоль курортной зоны, не отрывая завороженных глаз, затем машинально остановились у ряда шезлонгов и скинули рюкзаки с плеч. Есть ли в округе охрана, никого не волновало. Подсознание из-за постоянного наплыва внезапных трудностей и проблем выработало иммунитет.
Кирилл отпил из бутылки вино и начал резко раздеваться.
— Я очень боюсь плавать, — заверил он с возбужденной улыбкой, — Но сейчас я хочу это сделать! Этот парень будто напрашивается! — ткнул он пальцем в сторону океана.
Антон с Машей усмехнулись и продолжили пристально наблюдать за смельчаком. Вот уже на лежаке валяется куча грязных вещей, а сам Кирилл красуется в одних трусах и с безумием смотрит на волны.
— Если меня унесет, передайте Магелланцам, что я пытался! — изрек он напоследок и рванул к океану.
Белый песок разлетался в стороны и под фонарным освещением походил на золотую пыль. Раздался чужеродный плеск воды и силуэт ныряльщика исчез в морской пучине. Спустя мгновение шум волн нарушил радостный вопль, исходящий от лохматой кочерыжки, которую катали на себе по очереди волны. Кирилл пытался добраться дальше, но стихийная мощь подхватывала и настырно прибивала его к берегу. Парню было забавно, и он кричал от восторга, подобно ребенку. Маша смотрела с интригой за его игрой, затем махнула рукой и вскочила с места.
— Я тоже пойду,
Она сняла шорты и прямо в футболке побежала к Кириллу. Неукротимая стена ее отталкивала, и хрупкая девушка теряла равновесие, но явился Кирилл и сокрушил сохраняющую стабильность одним прыжком. Девушка вместе с ним полетела в воду. Та была теплой и очень соленой. Маша разозлилась и хотела что-то предъявить хулигану, но новая волна вновь ее накрыла с головой. Кирилл засмеялся и начал подбираться к девушке, хватаясь руками за песок, но тут вновь они покатились подобно беззащитным калачикам. Прибежал Антон и пронзающей стрелой воткнулся прямо в бушующий водоворот.
— Кажется, — хохотал он, умывая лицо, — до островов придется добираться под водой.
— Станем дельфинами! — воскликнула Маша и накинулась на Кирилла в ответ.
Их кружили и сотрясали волны. Они ныряли, брызгались и смеялись. С новым поразительным до глубины души аффектом подбиралось осознание того, что им удалось пересечь треть континента и добраться до Атлантического океана. Нарастала вера в свои возможности из-за понимания чистоты и искренности общей идеи. Уже было не так страшно, как раньше. Весь мир превращался в умопомрачительное забавное приключение, в котором все зависит от твоего восприятия и отношения к ситуации.
На дрожащих от слабости ногах ребята покинули воду и, собирая песок мокрыми стопами, направились к рюкзакам. Усевшись на шезлонги, они еще несколько минут тяжело дышали и сияющими глазами созерцали собственное достижение. После этого они улеглись на спину, упиваясь накопившейся усталостью. Разбивать лагерь никто не хотел. Хватило сил лишь надеть на себя теплые вещи, я грязные подложить под голову. Глаза произвольно начали закрываться, чувствуя комфорт.
— Завтра тяжелый день, — выдавил из себя сонно Кирилл.
— Найдем лодку или паром и отправимся на Атлантиду, — заверил Антон таким же вялым голосом.
— Может быть даже на танцы попадем, — зевнула Маша.
— Они там круглосуточно… Это ведь остров вечного веселья…
После этого наступила умиротворяющая пауза, которая всех повергла в глубокий сон под убаюкивающий шум океанского прибоя.
5.
Компания настолько утомилась, что апартаменты из общественного места и неудобства лежаков им не помешали крепко проспать до самого утра. Их разбудила не утренняя охрана пляжа, сжалившаяся над бездомными мило спящими беспризорниками. И даже не гул утренних спортсменов, выбравшихся с первыми лучами на йогу. Их вытащило из сна палящее жаркое солнце. Летний невыносимый зной свирепствовал приблизительно с 8 утра. В поту и со звоном в ушах бродяги открыли красные глаза и мигом прищурились от болезненной рези. К похмелью и ноющим спазмам в мышцах прибавилась раздражающая суета местных отдыхающих, весело и рьяно болтающих на испанском и английском языках. Повсюду кружили парочки зажиточных пенсионеров, компании вульгарной молодежи с модельной внешностью и скопища хаотично перемещающихся детей, не ясно кому принадлежащих. Кирилл смирился первым с безвыходностью положения и оставил попытки заснуть снова. Он сполз на край лежака, потер глаза ладонями, облизнул соленые после вчерашнего купания губы и направился целеустремленно к воде. Настроение океана изменилось до неузнаваемости. Вместо бушующих волн царствовал тихий голубой бриз. Сквозь прозрачную воду был виден белоснежный песок на дне. В метре от морской линии пролегала вдоль берега полоса из водорослей и ракушек, которые выбросил за ночь из себя океан. Туристы эстетично наслаждались красотой, лишь Кирилл хмуро зашел в воду и пластом свалился в нее. Освежающая прохлада прогнала сонливость и тупую головную тяжесть. Адреналин расправил легкие, а ветер наполнил их отрезвляющим морским воздухом.