Водная жила
Шрифт:
— Основание готово! — доложил дядя Вася, вытаскивая бур из ямы. — Глубина два метра сорок сантиметров, стенки ровные.
Металлическую стойку устанавливали с помощью треноги и полиспаста, как при монтаже насоса. Трубу диаметром сто пятьдесят миллиметров длиной восемь метров весила около двухсот килограммов, вполне подъемный вес для нашей самодельной системы.
— Вертикально! — командовал Семеныч, наблюдая за подъемом через оптический теодолит ТТ-5, одолженный из землеустроительной конторы района. —
Стойку установили строго вертикально, основание забетонировали быстротвердеющим раствором с добавлением хлористого кальция. Растяжки из стального троса закрепили к анкерам, забитым в землю на расстоянии десяти метров от опоры.
— Первая готова! — объявил электрик, проверяя устойчивость конструкции. — Можно навешивать провода.
Монтаж кабельных линий оказался не менее сложной задачей. Кабель АВВГ-4x25 при температуре минус тридцать градусов становился жестким как палка, гнулся с трудом, изоляция могла треснуть при резких движениях.
— Греть нужно, — сказал Светлов, осматривая бухту кабеля. — Иначе при разматывании изоляция полопается.
Кабель отогревали в отапливаемом помещении МТМ, потом быстро разматывали и подвешивали на опоры. Работали в валенках и рукавицах, но все равно руки быстро мерзли на морозе.
Соединения кабелей делали в распределительных коробках УПК-10, установленных на каждой опоре. Внутри коробки размещались контактные зажимы, предохранители, вольтметр для контроля напряжения.
— Фазировку проверяем особенно тщательно, — предупреждал электрик, подключая измерительные приборы. — Перепутаешь фазы, двигатель насоса будет вращаться не в ту сторону.
Каждое соединение тестировали мегаомметром М-4100/5 на сопротивление изоляции. Норма не менее пятисот мегаом между жилами и не менее одного мегаома между жилами и землей.
К концу недели линия электропередач была готова. Пятнадцать километров кабеля, двенадцать металлических опор, шесть распределительных пунктов. Все соединения протестированы, изоляция проверена, система готова к включению.
— Подаем напряжение! — объявил Светлов, включая автоматический выключатель на главной подстанции.
Вольтметры на всех распределительных пунктах показали напряжение 380 вольт. Система работала штатно.
Вечером того же дня я сидел в лаборатории НИО, изучая схемы автоматического управления насосными станциями. На рабочем столе лежали справочники по электротехнике, номограммы для расчета параметров реле, образцы датчиков давления.
Задача была непростой. Шесть насосов должны включаться и выключаться автоматически в зависимости от давления в магистральной сети. При падении давления ниже трех атмосфер, включение, при превышении четырех с половиной атмосфер — отключение.
— Петр Васильевич, — обратился я к Кутузову, который сидел у противоположной стены
Лаборант поднял голову, поправил очки в металлической оправе:
— Немного разбираюсь, Виктор Алексеевич. В молодости радиолюбительством увлекался, даже радиоприемник на лампах собирал.
— Серьезно? — обрадовался я. — А в автоматике что-нибудь делали?
— Делал. Для инкубатора автоматический регулятор температуры собирал. На контактных реле и биметаллических датчиках.
Кутузов оказался настоящей находкой. Петр Васильевич Кутузов, пятьдесят два года, образование среднее техническое, окончил техникум связи в Барнауле по специальности «Техническая эксплуатация радиооборудования». После армии работал на почте, потом в геологоразведке, последние годы лаборантом в НИО.
— А что конкретно нужно? — поинтересовался он, отложив препарат с образцом почвы.
Я показал схему оросительной системы:
— Шесть насосов, один датчик давления в главной магистрали. Когда давление падает, должны включаться насосы по очереди, с интервалом в тридцать секунд. Когда давление восстанавливается — отключаться в обратном порядке.
— Задачка интересная, — признался Кутузов, изучая схему. — Нужны реле времени, реле давления, пускатели для двигателей. И логика переключений продумать.
На следующий день мы отправились в райцентр за компонентами. В магазине «Электротехника» на улице Ленина, дом 25, продавались реле, контакторы, датчики, все необходимое для сборки системы автоматики.
Продавец Мария Степановна, женщина лет сорока в белом халате поверх темного платья, с любопытством рассматривала наш список покупок:
— Реле времени РВ-100 — две штуки, реле давления РД-1 — одна штука, магнитные пускатели ПМЕ-211 — шесть штук… Это что, целую фабрику строите?
— Оросительную систему, — объяснил я. — Для автоматического полива полей.
— Ого! — восхитилась продавец. — А мы слышали, что у вас в совхозе чудеса творятся. Воду из-под земли добываете, технику всякую новую внедряете.
Компоненты стоили недешево. Двести восемьдесят рублей за весь комплект. Но без автоматики система орошения требовала бы постоянного присутствия операторов на каждой насосной станции.
Дома Кутузов развернул на кухонном столе настоящую электротехническую лабораторию. Паяльник ПД-25 мощностью двадцать пять ватт, припой ПОС-61, канифоль сосновая, монтажные провода разных цветов. Схему рисовал на листе миллиметровки карандашом-химиком.
— Логика такая, — объяснял он, чертя блоки реле. — Датчик давления РД-1 настроен на срабатывание при трех атмосферах. Его контакты включают реле времени РВ-100 номер один. Через тридцать секунд включается первый насос через пускатель ПМЕ-211.