Водная жила
Шрифт:
Схема получалась сложной: шесть цепей управления насосами, система блокировок для предотвращения одновременного пуска, сигнальные лампы для индикации режимов работы.
— А если один насос сломается? — спросил я.
— Предусмотрен переключатель режимов, — ответил Кутузов, дорисовывая дополнительные элементы. — Можно будет исключать любой насос с автоматической работы и управлять вручную.
Монтаж схемы занял три дня. Использовали металлический щит ЩМП-60 размером 600x400x200 миллиметров, внутри которого размещались все реле
— Надо не перепутать соединения, — предупреждал Кутузов, припаивая контакты реле. — Одна ошибка, и вся система накроется.
Монтаж делали в теплом помещении конторы совхоза при свете настольной лампы с зеленым абажуром. Кутузов паял и подключал, я проверял соединения по схеме, записывая номера проводов в монтажный журнал.
Первые испытания системы провели на макете. Вместо реального датчика давления использовали переменный резистор, имитирующий изменение давления в сети. Вместо насосов подключили лампочки накаливания.
— Давление падает! — объявил Кутузов, поворачивая ручку резистора.
Первая лампочка загорелась через пять секунд после срабатывания датчика. Через тридцать секунд — вторая. Еще через полминуты — третья. Система работала точно по расчету.
— Теперь давление растет! — Кутузов повернул резистор в обратную сторону.
Лампочки начали гаснуть в обратном порядке: сначала третья, потом вторая, наконец первая. Автоматика функционировала безупречно.
— Завтра устанавливаем на первой насосной станции, — решил я. — Будем испытывать в реальных условиях.
Установка щита автоматики в павильоне насосной станции заняла полдня. Датчик давления врезали в нагнетательный трубопровод, сигнальные кабели проложили в металлических лотках, заземление подключили к контуру из стальной полосы.
— Подаем питание! — объявил Кутузов, включая автоматический выключатель.
Сигнальные лампы на щите загорелись: красная — «Система включена», зеленая — «Насос в работе», желтая — «Давление в норме».
— Теперь проверим автоматическое управление, — сказал я, закрывая задвижку на выходе из станции.
Давление в системе начало расти. При достижении четырех с половиной атмосфер реле давления сработало, насос автоматически отключился. Желтая лампа погасла, загорелась красная — «Превышение давления».
— Открываем задвижку! — скомандовал я.
Давление упало до трех атмосфер, реле сработало в обратную сторону, насос автоматически включился. Система работала идеально.
— Петр Васильевич, — сказал я Кутузову, пожимая ему руку, — вы настоящий мастер! Такую автоматику даже в институте не каждый соберет.
— Спасибо за доверие, Виктор Алексеевич, — смущенно ответил лаборант. — Приятно, когда знания пригодились для важного дела.
К концу недели автоматические системы управления были установлены на всех шести насосных станциях. Общая схема
Первый полноценный пуск оросительной системы был назначен на понедельник. В воскресенье вечером я сидел дома за письменным столом, составляя программу испытаний. За окном бушевала метель, но в доме было тепло от печного отопления.
Система автоматики была готова. Шесть насосных станций общей производительностью тысяча двести кубометров в час могли обеспечить орошение трех тысяч гектаров. При любой погоде, в любое время года, без участия человека.
Глава 15
Поющие радиаторы
В понедельник утром меня разбудил не звонок будильника, а стук в дверь. За порогом стоял взволнованный Железняков в расстегнутом полушубке.
— Виктор Алексеевич, — сказал он, снимая шапку-ушанку, — у нас в общежитии что-то странное происходит. Батареи… музыку играют.
— Какую музыку? — не понял я, быстро одеваясь.
— Самую обычную. Вчера вечером вальс играли, позавчера марш какой-то. Строители думают, радиопомехи, но звук точно от батарей идет.
Мы отправились в общежитие при МТМ, двухэтажное кирпичное здание с центральным отоплением, построенное в конце пятидесятых. В фойе нас встретила группа рабочих с озадаченными лицами.
— Товарищ Корнилов, — обратился ко мне монтажник Василий Сергеевич Крюков, — может, вы объясните, что с батареями творится? Вчера в семь вечера заиграли «На сопках Маньчжурии», сегодня утром что-то похожее на полонез.
Я приложил ухо к чугунному радиатору МС-140 в коридоре. Действительно, из него доносились мелодичные звуки, не очень громкие, но отчетливые. Словно кто-то играл на духовом инструменте в соседней комнате.
— А в какое время это происходит? — поинтересовался я.
— Строго по расписанию, — ответил сварщик Иван Николаевич Сидоров, который уже поправился после гриппа. — В семь утра, в час дня и в семь вечера. Минут по пятнадцать играет, потом замолкает.
Загадка становилась интереснее. Я обошел все этажи, прислушиваясь к радиаторам. Музыка была не везде, только в определенных точках системы отопления. И мелодии действительно менялись: где-то звучал вальс, где-то марш, а в одной комнате я отчетливо услышал «Катюшу».
— Нужно провести техническое обследование, — решил я. — Галя, можете организовать наблюдение? Пусть комсомольцы зафиксируют, когда и где именно играет музыка.
Галя, которая подошла к нам в сопровождении Кольки и Федьки, кивнула:
— Ребята будут дежурить посменно с блокнотами и часами. Вести подробный журнал наблюдений.
К обеду картина стала проясняться. Колька доложил результаты:
— Виктор Алексеевич, музыка начинается именно тогда, когда включается циркуляционный насос в котельной. И заканчивается, когда он выключается.