Волки скалятся в тенях
Шрифт:
— Ты отметила ее, — начал объяснять ей Джонатан, будто несмышленым ребенком здесь была Алиса. — Ты оставила на ней свою метку провидицы. Предыдущая провидица умерла с твоим рождением, а теперь ты вложила столь ценный дар в эту девочку.
— Что это значит? — Алиса нервно сглотнула, не отрывая взгляда от ребенка.
— Теперь она повязана с тобой. Такой дар Прародительница и Разрушительница Миров может подарить лишь раз. Человеку, лишенному всего. Одинокому человеку, которому она сможет заменить семью, а он станет ее советником, предвидя будущее в расплывчатых очертаниях. Теперь она будет тебя направлять
— … а еще она скоро потеряет зрение. Твоя жизнь станет единственным окном девочки в жизнь. Только через тебя она будет видеть нити судьбы. Она переживет тебя, пока не родится следующая Прародительница и Разрушительница Миров, чтобы найти новую провидицу. А до того момента она будет стараться держать миры в шатком равновесии.
— Нет-нет! — Воскликнула Алиса, подскочив. Она отпрянула от девочки, как от прокаженной, какой сделала ее собственными руками. Это было просто невозможно! Чистой воды бред. Лучше бы Алиса ее не касалась. Лучше бы Алиса не вступилась за нее. Теперь девчонка будет слепа. Алиса не знала, откуда Друг и Джонатан обладали такими познаниями, но она почему-то им поверила с первого раза. — Как это можно исправить? Как можно все обернуть назад?
— Никак.
— Никак.
И снова хором.
«— Ненавижу»
— Почему вы меня не предупредили?! — Алиса чуть ли не за голову схватилась, а у девочки на глазах уже начали проступать новые льдинки слез.
— Я не знал, что ты оставишь на ней метку, сама того не ведая, — попытался оправдаться Джонатан, встав следом за Алисой. Он уже потянулся к девочке, дабы поднять ее, но Алиса шлепнула его по руке.
— Я сама, — Алиса взяла малышку под подмышки и подняла в воздух, а после прижала к себе, погладив по шелковистым и чуть липким от варенья кудряшкам.
— Я не понимаю, что все это значит. Но я вижу две вещи кристаллически прозрачно. Во-первых, ты пойдешь сейчас и объявишь Марии, что мы забираем этого ребенка. Во-вторых, я не поеду в Мекролв. Сегодня мне удалось понять, что ты пытался до меня донести. Пора что-то менять. Если я могу чем-то помочь и та сила, которая привязала ко мне малышку, окажет тебе поддержку… я постараюсь обуздать ее. А теперь иди, — Джонатан не стал возражать, и Алиса обратилась к ребенку в своих объятьях. — Как тебя зовут, прелестная?
— Мия, — зевнула она и прижалась липкой щекой к плечу Алисы.
— Красивое имя… — шепнула Алиса ей на ушко и погладила по дрожащей спине.
— Алиса, как ты собираешься выполнить клятву, что дала Дмитрию?
— Найду другой способ. Сейчас на кону вещи важнее мести бармена.
В тот вечер Алиса не явилась на порог Дмитрия, чтобы изложить ему детали их плана, как и обещала. Через несколько дней был бал сезона листопадов, а Алиса всю ночь провела у постели Мии. Без всякого плана и надежд выпутаться.
12 глава. Палач все же ты
— Ты что, ребенка на этот раз украла?! — Выпалила раскрасневшееся после душа Лайла. Ее длинные волосы были убраны под махровым полотенцем, несколько вьющихся влажных прядок торчали из-под него, а щеки были намазаны чем-то белым с кусочками какой-то травы. Хвостатая резво забрала у Алисы Мию, укутанную в детское желтое пальто и шапку с заячьими ушками.
— Нет. Длинная история, — возмутилась Алиса, расстегивая верхние пуговицы
— Ромашки?! — Вспыхнул, как спичка, Друг.
— Лайла, что это еще такое?! — Алиса пихнула Хвостатую в бок и рванула в гостиную. На полу лежал новенький зеленый ковер, усеянный вышитыми ромашками. Он был сшит настолько профессионально, что Алисе даже почудился запах скошенной травы, врывающийся в окна королевского интерната. Аромат детства. Запах горечи, после которого соленные песчинки оседают во рту: плюйся хоть век и не избавишься от этого ощущения. Некогда темно-коричневый диван с прожженными подлокотниками, что Алиса с Другом достали на барахолке, был обтянут красным бархатом. На нем валялись судя по всему недавно купленные подушки с золотисто-серебряной вышивкой лилией — адских цветов — уже на алом бархате. Как она посмела притащить подобное в их дом?! В чужой монастырь она решила прийти со своим уставом.
Алиса с Другом закипали все сильнее, пока не засвистели, как чайник на горящей плите. Стоп…
— Ты еще и чайник купила? Откуда у тебя деньги? — Алиса повернулась на пятках, окинув гостью гневным взглядом.
— Ты думаешь, я бы ушла с пустыми руками из своей башни? — Лайла вздернула в горделивой манере подбородок и распрямила плечи, прижимая молчаливую малышку к пышной груди. — Я жду объяснений, — надавила на нее Лайла, и Алиса потерла виски указательными пальцами.
— Мы тоже, — не уступал ей в споре Друг. Алиса молча кивнула сначала на Мию, а затем на гостиную, намекая, что не станет говорить в присутствии сиротки.
Хотя она больше не была сиротой. Теперь она стала провидицей Алисы, хоть еще не знала в чем заключалось ее предназначение. Однако ярко-зеленая радужка ее маленьких глазок уже начала пугающе бледнеть. Алиса с замиранием сердца проводила взглядом Мию до дивана. Однако девочка тут же с него спрыгнула с восхищенным визгом упав на коленки перед цветочным ковром. У Алисы засосало под ложечкой, ибо эта картина до жути напомнила то, как ребенок стоял на разбитых коленках перед Александром.
Лайла нетерпеливо уперла руки в бока на уровне пояса от халата, и Алиса закатила глаза, обреченно вздохнув. На кухне вовсю закипал чайник. Друг левой рукой выключил газовую конфорку. Постепенно он угомонил свист дикого кабана. Оказалось, что и в этой части квартиры Хвостатая успела оставить свой неизгладимый отпечаток: картины с подсолнухами и полем ржи, новые желтые прихватки, да красные сковородки. На узком столе красовалась скатерть, украшенная вышитыми бисером вишенками, а на куске ткани стояли красные чашки в белую крапинку. Обстановка сложилась милая, но не родная.
— Больше ничего не меняй, — буркнула Алиса, и плюхнувшись на стул. Больше стулья в их с Другом квартирке не были твердыми. Маленькие подушечки смягчали падение.
— Если ты не объяснишься сейчас же, то покрашу стены в твоей берлоге в ядовито розовый, — Лайла хлопнула ладонью по столу, что чашки зазвенели, дрогнув.
— Садистка.
Алиса понадеялась, что ей послышалась нотка восхищения в тоне Друга. Алисе еще не хватало, чтобы Друг с Лайлой работали сообща и наседали ей на мозг вместе.