Восток-Запад
Шрифт:
Страстно хочется наесться любой химии, каких угодно травок, порошка из муравьёв. Это хоть какая-то гарантия, что мозги не скоро улетят. Можно заболеть и умереть от одной мысли, что в твоём черепе образовалась губчатая мякоть.
* * *
Сургут налаживал траншейный экскаватор, когда его достал сигнал хозяйки.
По графику пора заняться рабочими механизмами – а тут дни межзвёздного прохождения. Связь барахлит. За околицей волнуется и злится
Отобедав, три ярки – те, что посмелее, – прибежали глазеть, как трудится искусственный человек. Расселись на кожухе движка, болтают ногами и потешаются. Сытые, лоснящиеся смуглые животные с бирками в ложбинках между грудей.
– Сургут, а сколько ты можешь поднять?
– Много.
– Сургут, почему на тебе столько клапанов?
– Для соединения с периферийными устройствами.
– Сургут, давай мы тебе глаза нарисуем!
– Не нуждаюсь.
– На затылке! Ха-ха-ха!
– Я вижу вас при любом положении головы.
Он походил на астронавта в броневом скафандре или древнего рыцаря. Круглая голова с выступами-рожками, едва намеченными чертами лица и пластинами, лежащими как черепица, вместо рта. Немигающие глаза с заслонками и пуговки сенсоров по экватору головы, тонко блестящие микролинзами.
Дизайнеры Брянского Машиностроительного завода наделили его мощью вместо красоты и выкрасили в коричневато-зелёный армейский цвет.
– Сургут, покажи фокус.
Он подумал и выпустил антенны. Ярки завизжали, захлопали в ладоши:
– Ещё! ещё чего-нибудь!
– Покатай нас на служаке.
– Вы его сомнёте своим весом.
– Да хватит, он крепкий пень!.. Три-Пять, а ты не садись, у кибера ножки треснут. Жрёшь как проглотина.
– Заткнись! Сама просишь две добавки, попа шире колеса.
– Это не я – гормоны просят.
Питомницы знали: робот мало чем отличается от экскаватора. Но с ним можно потрепаться. Это прикольно – болтать с движущимся механизмом. Кажется, что он живой.
Вообще овцы обожали смотреть, как что-нибудь шевелится – на экране или так, перед глазами. Ходили любоваться умильными ягнятами, которые копошатся в кроватках. Такие масенькие, такие ляльки!
– Я занят. Идите в кошару, отдыхайте.
– Ну, неохота! Мы здесь посидим.
– Там скукотища. Ти-Ви нету, глядеть нечего.
– Идите в пруд купаться, охладитесь.
– Мелюзга всё замутила, вода как гороховый суп.
– Нам перед вживлением нельзя, нам только в душ.
– А у тебя в России есть овечки?
Этот вопрос озадачил Сургута. Разведение «подопечных» не входило в программу его обучения.
– Нет сведений.
– Наверняка есть. Наши везде живут.
– Даже в городе. Двадцать Вторая их видела.
– Ага, они там раздают еду на кормопункте.
– Овца бестолковая, это называется «кафе»!
– Два-Два сказала, там
– Хочу в дом отдыха, к военным. Вот бы меня подарили туда! Мущщины, обалдеть!..
– Фиг тебе, бяшка. Лысый яйца привёз, в осень ягниться надо. Завтра строем к медичке. Зря что ли впрыскивались?
Из вредности Тридцать Вторая ткнула подругу туда, куда вводят гормоны, пробуждающие естество. Место давно не болит, а всё равно душа набок.
– Авось не приживётся в бурю, как-нибудь перегодуем, – вздохнула подружка.
– Долго порожняя не погуляешь. Центр яйца мечет – что икру, да ещё с Земли подвозят.
– Как же ты меня устала! Охота? Иди, первая подставляйся!
– Это наша доля, – убеждённо сказала Три-Два, обняв и сладко лизнув соседку. Они взгрустнули и принялись с подвыванием петь бесконечную:
Никто меня не любит, никто не приголубит
Пойду я на помойку, наемся червячков
Они такие разные, зелёные и красные
Наемся и помру – а знаешь, почему?
Никто меня не любит, никто не приголубит…
– Ты что делал на Земле? – не унималась Три-Семь.
– Работал на плотине. В районе Сибирских Увалов, у верховья Надыма.
– Ух ты! А зачем?
– Чтобы остановить море. Оно наступает на равнину.
– Я слышала, – отпихнув лизунью, важно объявила всезнайка Три-Пять, – потоп устроили сириане. Вот сволочи!
– Сургут, ты видел сириан?
– Их никто не видел. – Робот закрыл приборный блок. – Слезайте, я буду проверять мотор.
Сигнал госпожи уже пару минут бился в его антенны, но робот решил игнорировать вызов, пока не покончит с делом. Вряд ли у неё что-то срочное.
Хозяйка быстро привыкла, что в питомнике есть безотказный работник с группой подчинённых киберов, которым можно поручить любое дело. Она крупно сэкономила на персонале, согласившись испытывать в хозяйстве брянский робо-комплект для строительства, охраны и ремонта.
– Ну пожа-а-алуйста, тут так удо-о-обно!
– Брысь.
Сгоняя овечек с движка, он вёл диалог по радио.
Так и есть, очередная чепуха. Детка Сто Пять ушла гулять и позабыла про обед. Сургут прикинул, кто из его служак может пойти в розыск. Жаль, с ними нет надёжной связи. Разве что завыть?
Он просчитал, какая мощность звука понадобится, чтобы покрыть питомник от околицы до околицы. Слишком громко, это беспорядок. «Не режим, – скажет хозяйка. – Роботы ревут средь бела дня, как скалозубы ночью. Ягнята пугаются». И напишет рекламацию на БМЗ.