Война послезавтра
Шрифт:
— Может, добавим ещё импульса «Коршуна»?
— Я бы не стал торопиться, а то нарушим процесс рекомбинации.
— Хорошо, ждём.
Напряжение в кабине сгустилось. Летающий над зоной искусственного климатического антициклона американский беспилотник с «несуществующим» для общественности оружием на борту нервировал всех, и Афанасий всё время ждал удара головокружения и слепоты, несмотря на обнадёживающие сообщения из Центра о российских перехватчиках, чьи ракеты способны были сбить Х-37 и на такой высоте.
Но время шло, а тошнота
— Х-37 уходит, — сообщил дежурный.
— Зас…л, — хмыкнул воинственно настроенный Витюша.
— Всё понял, альфа, продолжаем работать, зона контроля скукоживается, всё приближается к норме.
— Жду на базе, — коротко бросил Семёнов. — «Сушки» через полчаса вернутся, будьте внимательнее.
— Есть. — Афанасий снял шлем, пригладил ставшие мокрыми волосы, потрепал Костю по плечу. — Крутимся ещё час — и домой.
В кабине его встретили вопросительными взглядами.
— Беспилотник отвалил, — весело сообщил он. — Побоялся связываться. «Изделие Д» работает, и это самое главное на сегодня.
— Надо бы обмыть, — потёр ладонь о ладонь Дохлый.
— Обязательно — на базе! — не стал его одёргивать Афанасий. — Обещаю банкет. Не отвлекайтесь, полёт ещё не закончен.
Сев на место, он подумал было позвонить Дуне, однако мобильная связь из Казахстана с Россией, да ещё на такой высоте, вряд ли поддерживалась местными радиосистемами, оставалось только грезить о встрече с женой дома, отчего сердце начинало танцевать самбу и лететь впереди него.
Чанша, провинция Хунань, Китай
2 октября, вечер
Город Чанша расположен на реке Синцзян, в шестистах километрах от восточного побережья Тайваньского пролива и в сорока километрах от озера Дунтинху. Он известен как крупный железнодорожный узел, включающий вокзал высокоскоростных поездов, торговый центр и место расположения полусотни фабрик и заводов, производящих химикаты, сельскохозяйственную технику, резину, керамику, бумагу и многое другое.
Кроме того, на его окраине расположен Центр климатического и геофизического контроля территории Китая и прилегающих государств, где в трёх новейших корпусах трудится около тысячи сотрудников: метеорологов, климатологов и учёных, специалистов в области геофизики.
Средние месячные температуры в окрестностях Чанша колеблются на уровне четырёх градусов Цельсия в январе и до тридцати градусов в июле. Лето здесь продолжительное и жаркое, с обильными осадками, зима засушливая и короткая — с середины декабря до середины февраля. В силу быстрого разрастания города экология его ухудшилась к двадцатым годам двадцать первого столетия настолько, что шапка смога над ним была видна издалека, практически не развеиваемая ветрами.
Известен был Чанша и своим «пиратским»
Вечер второго октября для жителей столицы, разъезжающихся по увеселительным центрам и домам, начался со странного похолодания. Ветра не было, однако на город вдруг опустилась изморозь с чистого неба, и температура упала сразу до минус восьми градусов с плюс четырнадцати, чего не бывало даже зимой.
Директор Гидрометцентра Сия Лифан находилась у себя в кабинете на втором этаже главного корпуса и беседовала с начальником сектора мониторинга морских побережий Бу Фынгом, когда включился интерком и голос дежурного смены главного операционного зала доложил ей о необычном явлении.
В кабинете было тепло, веяло приятным чайным ветерком, работали кондиционеры, поэтому Сия Лифан не обращала внимания на погоду за окном и с интересом выслушала сообщение.
— Сейчас спущусь к вам, — пообещала она, хотя имела возможность включить в кабинете ситуационную систему. Перевела взгляд на собеседника, худого, рыжеватого, с простоватым лицом постаревшего Джеки Чана. — Какая-то погодная деформация, товарищ Бу. Продолжим.
Словно в ответ на её слова из угла донёсся металлический лязг.
Сия Лифан с удивлением посмотрела на прибор.
Бу Фынг сморщился, с таким же удивлением поглядев на древний сейсмометр, стоявший в углу кабинета начальницы на специальной подставке. Он состоял из восьми голов дракона (по числу восьми векторов компаса), выпиравших из стенок украшенного орнаментом сосуда и державших в пастях бронзовые шары. Сосуд напоминал винный кувшин диаметром около метра и высотой в полтора. У основания, точно под головами драконов, сидели восемь жаб с открытыми ртами. Лязг издал один из шаров, вывалившихся из пасти дракона в рот жабы.
Прибор, сейсмометр по сути, под названием хэн, по легенде, предсказывал землетрясения и ураганы. Если происходило землетрясение, упавший шар указывал его направление. Конечно, этот старинный сейсмометр был лишь копией большого Хэна, созданного китайским изобретателем Чжаном Хэном ещё в сто тридцать втором году, и никто не ждал от него никаких предупреждений. Достался он Сии Лифан в наследство от дядюшки и служил больше как символ великих достижений творцов Китая.
— Что с ним? — проговорила Сия Лифан.
— Э-э… — ответил Бу Фынг растерянно.
— Заканчивайте, и пойдём в зал.
— Я только перечислю последние события, которые нас насторожили. Странная засуха в Сычуани — раз, ураган в Юнване, где никогда не бывало таких ветров, похолодание в Ляонине…
— Мне всё это известно, товарищ Бу, похолодания у нас не редкость.
— Совершенно верно, как и везде, странно то, что температура в провинции упала до минус пятидесяти. Кругом дожди, а там — ясная зона повышенного давления. Могу ещё привести данные по Филиппинам — там гуляет супертайфун «Хайян».